Ирина Разумова: Безумие.Боль (СИ)

-Беру свои слова обратно, дело не в умение ездить на коньках, по всей видимости и просто сохранять равновесие слишком сложно для вас.

В его голосе отчетливо слышалась насмешка и все же, закончив говорить, он неожиданно поднял меня на руки, ловя мой удивленный взгляд и приподняв в ответ на него одну бровь. Так как от растерянности я даже не знала, что нужно сказать, то между нами установилось своего рода молчание, которое было нарушено только с появлением Люка и Каролины:

-Николь? Что случилось? Почему ты… - вопросительный взгляд на меня и Лукаса без окончания предложения. Но я и сама не знала, что им ответить, почему оказалась у него на руках.

-Потому, что эта особа не в состояние сама стоять, а значит представляет потенциальную угрозу для любого, кто по неосторожности окажется на ее пути.

Он говорил обо мне так, словно я и не было живой, просто какой – то неодушевленный манекен о чьих чувствах не стоит задумываться. Но все же, в его объятиях я чувствовала… какой то уют и уверенность, что не уронит, не упадет. Странные чувства, по отношению к незнакомцу, пусть я и знаю его имя.

- Не дергайся, у меня нет не малейшего желания еще раз упасть по твоей вине. Сейчас я «довезу» тебя до раздевалки и надеюсь, что в дальнейшем, ты более никогда не встанешь на коньки или людей не будет на катке.

Легко и непринужденно, так будто и не держал меня на руках, он скользил в сторону раздевалок, даже и не подумав предложить моим друзьям следовать за ним. Впрочем, не сделала этого и я, какой – то столбняк, от неожиданности всей ситуации, немота, сковавшая мой рот надежнее, чем это мог сделать любой кляп.

Считанные мгновения и вот я уже сижу на лавочке, вновь смотря на него сверху вниз, но теперь более пристально, отмечая каждую маленькую деталь его лица и с каким – то трепетным чувством в груди замечая, что хоть этого и не требовалась, его рука касалась моего плеча, замерев на какое – то мгновение, прежде чем он наклонился к моему уху, придерживая мою голову той самой рукой и обдавая горячим дыханием прошептал:

- Вейн, я не забуду эту встречу, но не спеши в следующий раз падать к моим ногам, не люблю легкую добычу.

Пока я сидела, пытаясь осознать, что он сказал, Лукас Ди Минола испарился, как и не было, а Каро, которая оказывается была уже рядом, глядя куда – то в сторону, задумчиво произнесла:

- Какой мужчина… он явно знает, как касаться женщин.

***

Алекс ждущей меня на выходе из раздевалки, буквально светился от счастья. По всей видимости младший брат не мог нарадоваться тому, что увидел, как я упал. Младше меня на восемь лет, Александр порой был похож на нетерпеливого молодого жеребенка: такой же порывистый, не о чем не думающий и не понимающий, что мир вокруг, совсем не такой, как показано в красивых старых фильмах. Возможно, именно за это я его так и любил, за эту неиссякаемую радость, то что видел мир в розовых иллюзиях, которые никак не хотел снимать.

- Лука, все равно не могу до сих пор поверить в то, что увидел: ты и падение. Уверена, если расскажу дома, никто не поверит. Ты ведь всегда безупречен и никогда не падаешь.

- Алекс, можешь конечно рассказать, но как минимум сейчас успокойся, в противном случаи, сам окажешься в сугробе.

Мне бы и хотелось говорить с ним более жестко, чтобы пресечь эту неугомонную радость, которая по какой – то причине сейчас меня дико раздражала. Возможно, это было связано с девицей Вейн или же просто с тем, что вечер вдвоем с братом, придется закончить сейчас: падение было весьма неудачным, он чувствовал, как постепенно все сильнее разливается боль в правом боку.

- Поехали домой, эта девица сделала то, что не в состояние провернуть ее отец, уложила меня на лопатки и конкретно огрела.

- Девица? Отец? Ты с ней знаком?

Град вопросов, пока возвращались в раздевалку, переодевали коньки. Вопросов, на которые я не желал отвечать, так как они возвращали в настоящее, в реальность, где не было места вечерам с братом, а были проблемы бизнеса. В вечера, где я не таскал случайных девиц на руках, только если не до кровати.

Но вопросы Александра явно дали мне понять, что мой младший брат, не узнал дочь Вейнов. Самая младшая из всей семьи, она несомненно не унаследовала красоты своей матери, которая отличалась каким – то необыкновенном изяществом и тонкостью черт. Не было в ней так же по всей видимости и уверенности, которой отличался отец, ну и конечно не грамма наглости, присущей братьям. И все – таки… было в ней что – то особенно, что цепляло взгляд и именно это было причиной, по которой я думал об этом воробье, всю дорогу до дома, отключившись от потока болтовни Алекса. Что – то неуловимое, вроде невзрачная, но с какой – то изюминкой, которая проявлялась тем больше, чем я думал о ней и том как она на меня смотрела. Воробей, но забавная.