Элизабет Беверли - Щедрый дар

– Я, хм… послушайте… – Она заставила себя улыбнуться, но улыбка явно вышла натянутой и неестественной, как и попытка заговорить. Грейси попробовала еще раз. – Видите ли, я хочу сказать… Дело в том, что…

Господи! Такими темпами она скорее встретится с Гарри на том свете, чем сформулирует осмысленное предложение. «Просто возьми и скажи все на одном дыхании», – велела она себе.

– На самом деле мне не нужно возвращаться на работу после этого.

Неплохое начало. Вовсе не упоминать правду. «Так держать, Грейси!»

Выражение лица Гаррисона тотчас стало радостным и удовлетворенным.

– Превосходно. Вам нравится тайская кухня? На Сорок шестой Вест-Стрит недавно открылось чудесное место. Вам непременно придется по душе.

– Да, мне нравится тайская кухня.

«Ну, давай же, Грейси, скажи ему все».

– Отлично. Кстати, я Гаррисон. Гаррисон Сейдж. На случай, если вы еще не успели догадаться.

Грейси едва сдержала сдавленный мучительный стон.

– Кажется, уже догадалась.

– А вы?

«Я гадкая, коварная, лживая охотница за деньгами. Рада знакомству».

– Я… Я Грейси.

Она надеялась, что это имя достаточно распространено, и он не проведет параллель с женщиной, которую, вероятно, ненавидит с испепеляющей страстью, какой хватило бы на тысячу солнц. А вдруг уже провел? Что-то мелькнуло в его лице, ставшем вдруг каменным, во взгляде, теперь суровом и неотвратимом. Он сжал челюсти.

Да и температура воздуха в комнате, казалось, внезапно возросла до четырнадцати миллиардов градусов.

Должно быть, он ослышался. Возможно, она не говорила, что ее зовут Грейси. Вероятно, представилась Стейси. Или Трейси. Или Мейси. Грейси – уменьшительное от Грейс. А Грейс – женщина, пользовавшаяся своими низкими сексуальными ухищрениями, чтобы соблазнить беззащитного старика, манипулировать им и заставить изменить завещание, оставив ей практически все, что у него было.

«Неужели та самая женщина?» – думал он, в очередной раз пристально рассматривая ее. Он ожидал, что это будет горластая, вульгарно накрашенная блондинка в короткой юбке, тесной кофточке, на непомерно высоких каблуках. С пышными волосами, длинными ногами и с невероятных размеров…

Он не ожидал, что она будет выглядеть точно героиня, сошедшая со страниц сказочной книги. Такое впечатление произвела на него эта девушка, едва войдя в комнату. Она была будто из другого мира, грациозное волшебное создание, совершенно чужое в сборище гадких троллей. Изящная и хрупкая, с макияжем, если и был таковой на лице, не заметным глазу. Отдельные пряди волос цвета золотистого осеннего заката выбились из аккуратного узла, будто нарочно, казалось, что заставить копну ее волос рассыпаться по плечам может лишь прикосновение волшебной палочки.

И когда он успел стать неистовым романтиком и поэтом? Золотистый осенний закат? Прикосновение волшебной палочки? Какого черта в голову лезут подобные мысли о женщине, которая ограбила семью, присвоив наследство, по праву принадлежащее им? Какого черта вообще подобные мысли? Куда, черт возьми, подевался тестостерон?

С другой стороны, теперь понятно, почему отец был так слепо очарован ею. Очевидно, эта мошенница достигает лучших результатов в образе чистой непорочной девушки, а не сногсшибательной блондинки. Он тоже чуть не попался в ее ловушку. Не имело значения, каким именно образом она обманывала отца и манипулировала им. По-настоящему важен факт того, что она обвела вокруг пальца одного из самых разумных и расчетливых предпринимателей, убедила повернуться спиной ко всему, чем он дорожил в жизни, кого любил. По крайней мере, настолько, насколько вообще был способен любить кого-то или что-то, кроме своего состояния, коммерческих вкладов и общественного положения. А впрочем, что еще ему было любить? Деньги, власть и статус – вот все, на что можно рассчитывать без опаски. Или, кто знает, было ли что-то дорого ему до тех пор, пока все не скатилось в тартарары, благодаря этой… этой…

Гаррисон отступил, сохраняя хладнокровие, посмотрел Грейс Самнер прямо в глаза.

– Так это вы гадкая, коварная и лживая охотница за деньгами?

Выражение ее лица мгновенно изменилось, было видно, что ей искренне больно это слышать.

– Подумать только, как убедительно! Я думал, вы выше ростом.

Грейси улыбнулась, он бы с готовностью поклялся, что увидел в ее улыбке подлинную тревогу и страх, если бы не знал, что эта женщина прокладывает себе путь, грязно и подло обманывая людей.