Натали Вебер: Слепая любовь

– О, госпожа Райх! Здравствуйте! – поприветствовала её секретарша.

Виктория вежливо ответила на приветствие.

– Проходите! Доктор вас уже ждёт, – провела она её в кабинет врача.

Увидев её, доктор Валь привстал и подал ей руку:

– Здравствуйте, госпожа Райх. Хорошо, что вы пришли, – его голос звучал озабоченно, что очень насторожило Викторию.

– Здравствуйте, – растерянно ответила она, пожав протянутую ей руку. – Что-то не так? – волна страха прошла по всему её телу.

– Вы садитесь, – указал он ей на мягкое кресло.

Она послушно присела, с ожиданием глядя на него испуганными глазами.

– Только не пугайтесь, ещё точно ничего неизвестно, – доктор сел на свой вращающий кожаный стул. – Сейчас моя ассистентка принесёт ваши анализы, и тогда мы всё обсудим.

Страх девушки нарастал всё больше и больше. Врач неловко прокашлялся и с извинением посмотрел на Викторию.

– Вы подождите, я сейчас сам схожу за вашими результатами, что-то моя помощница сегодня очень медлительна, – несмело улыбнулся врач. – Я быстро.

Доктор Валь проворно встал и поспешно вышел из кабинета.

Виктория стала нетерпеливо ждать. Каждая минута казалась ей вечностью. Вскоре она услышала голос врача, доносившийся из приёмной. Он что-то спрашивал у ассистентки, а та ему отвечала. Девушка подошла ближе к двери и прислушалась к их разговору:

– Ах, что же делать? – расстроено промолвил доктор Валь. – Как её жаль! Прямо не знаю, как ей об этом сообщить.

– Но нельзя ли ещё что-нибудь предпринять? – неуверенно спросила помощница.

– Ну, вы же понимаете, на этой стадии рак уже не лечится, это только лишние мучения, – в голосе врача послышалась искренняя боль.

Виктория застыла в ужасе. У неё перед глазами в один миг пронеслись последние годы жизни отца. Почти два года боролся он с раковой опухолью в лёгких, прошёл несколько курсов химиотерапии, испробовал всевозможные лекарства и методы, но так и умер в адских муках.

Девушка постоянно посещала его в больницах и повидала очень много таких больных. Они выглядели настолько жалкими, измученными, обессиленными… В некоторых ещё теплилась надежда, и эти люди боролись из последних сил, а другие уже давно сдались и лишь безропотно доживали последние дни. Глядя тогда на больных раком, Виктория испытывала неимоверный ужас, стараясь каждый раз быстрее покинуть клинику, уверенная в том, что с ней никогда такого не случится. И вот теперь этот приговор…

От мысли, что она окажется среди тех больных людей, при виде которых всегда испытывала холодящий душу страх, считая их уже чем-то потусторонним, Виктория, потеряв контроль над собой, бросилась вон из кабинета, не обращая внимания на летящие ей вдогонку растерянные просьбы доктора Валя вернуться. Что есть сил неслась она вниз по лестнице подальше от этого страшного человека, так легко подписавшего ей смертный приговор. «Этого не может быть. Это просто какой-то страшный сон», – успокаивала она себя.

Виктория почувствовала, будто задыхается. Она выбежала на улицу в надежде, что на свежем воздухе станет легче, но ей было по-прежнему тяжело дышать. Неожиданно она ощутила сильное желание оказаться в саду особняка и вдохнуть свежий аромат своих любимцев. Сев в свой автомобиль, Виктория с огромной скоростью понеслась по улицам.

Уже через двадцать минут выехав из города, она гнала по шоссе с огромным желанием поскорей оказаться дома. И когда она, наконец, к нему подъехала, то, не помня себя, подбежала к своему любимому кусту белой сирени, обхватила его руками и полной грудью вдохнула хорошо знакомый аромат, сразу почувствовав облегчение.

Виктория огляделась вокруг. Всё было таким прекрасным! Сотни разнообразных цветов радовали глаз, а их ароматы кружили голову. Солнце с любовью окутывало своими лучами весь сад. Небо было на удивление чистым, а где-то неподалеку звонко переговаривались соловьи, словно они были хозяевами сада. Виктории казалось невозможным, что она может умереть, когда вокруг всё просто дышит жизнью. Ей было горько, обидно и страшно. Очень страшно! В голове, словно слышимые в реальности, звучали насмешливые слова Антона: «Ну, что же ты?.. Выкупи свою жизнь…»

Виктории вдруг захотелось с кем-нибудь поговорить, поделиться своим горем. Захотелось утешения и сочувствия. Но ей некого было позвать на помощь. К бабушке идти было не лучшей идеей, а перебрав в голове всех своих знакомых, девушка поняла, что никому из них не может рассказать о своей болезни. Они, конечно, сделают вид, что потрясены, но на самом деле их это только позабавит. Виктория хорошо представляла их разговоры за спиной: «Кому же достанется всё её состояние? Как повезло бы её жениху…» И, к своему стыду, она понимала, что, окажись на их месте, вела бы себя точно также. Ведь она была всегда эгоистичной и самоуверенной, считала себя чем-то особенным, делила людей на первый и второй сорт. Но теперь девушка понимала, что это не так. Все люди одинаковы. Все они смертны, как богатые, так и бедные. Жизнь невозможно купить ни за какие деньги.