Одной из тем о жизни Рубинова, не дающей никому покоя, конечно же, были его любовные похождения. Он никогда не говорил на эту темы, обеспечивая эксклюзивную возможность почесать языки всем окружающим, что давало щедрую почву для всевозможных (и порой самых невероятных) слухов и сплетен.
Ещё Рубинов отличался своими эксцентричными выходками. Он славился острым языком, и часто говорил, что думал. Такая прямота, конечно, не добавляла ему поклонников, и очень не нравилась многим окружающим. Другие же за эту прямоту и честность готовы были Рубинова просто боготворить.
В этот вечер больше всего говорилось об одной из таких историй. Не знаю, сколько было в ней правды, но, судя по тому, что вообще рассказывали об этом человеке, правдой являлось всё.
Однажды Рубинова пригласили на знаменитый Каннский кинофестиваль в качестве почётного гостя – это ему устроили его деловые партнёры по Голливуду. И вот там, в Каннах, к нему стала клеиться одна европейская кинозвезда. Когда-то, во времена детства Рубинова, она была очень красива – просто эталон красоты. Ко времени их встречи ей исполнилось 52 года, она порядком пообтрепалась, и от легенды кинематографа осталось только имя, да довольно большое состояние, доставшееся после нескольких выгодных браков. Но внешне актриса была ещё ничего, одно имя чего стоило… И вот эта дама безумно влюбилась в Рубинова. Она накупила его картин на несколько миллионов долларов. Она ходила за ним хвостиком, устроила шикарную вечеринку в его честь в одном из отелей. Словом, чего только ни делала ради своего идола. А что же Рубинов? Рубинов избегал её, как только мог. В конце концов, на вечеринке, устроенной в его же честь, он заявил ей в присутствии звёзд, журналистов и полчищ зевак и всевозможных вип-персон (заявил на чистейшем английском, так что его поняли все): «Да оставь ты меня в покое, старая дура! Почему ты до сих пор мнишь себя красавицей? Тебе давно пора на пенсию!»
От обиды кинозвезда подавилась шампанским, потом расплакалась. А историю раздули изо всех сил: газеты буквально сходили с ума, выписывая мельчайшие подробности, а что уж делалось в Интернете!.. Многие злились на Рубинова за эту выходку, а один поклонник актрисы, европейский граф, попытался вызвать его на дуэль. Но не тут-то было: Рубинов попросту его высмеял, заявив, что простолюдин, и дуэлей не признаёт, зато может графу накостылять по-простому, по-русски.
В виду резкости Рубинова, журналисты терпеть не могли брать у него интервью: никто не знал, что он брякнет в следующую минуту, и не сделает ли из интервьюера публичное посмешище.
Ещё много трубили о скандале в одной из крупных парижских галерей. Рубинов подал на них в суд за то, что галерейщики посмели выставить его картины… с неподходящим цветом штор! Самое смешное было то, что суд Рубинов выиграл, так как пункт про шторы и соответствующее оформление имелся в контракте.
Рубинов часто мелькал на различных телешоу, любил пиариться, принимал участие то в дурацких кулинарных передачах, то в автогонках. Ещё он занимался декорациями к крупным спектаклям. Будучи голливудским художником, он оформлял декорации в своём исключительном стиле, и многим это очень нравилось. Но, конечно, происходили и скандалы. Например, однажды он взялся за оформление декораций к чеховской «Чайке» во МХАТе, но потом бросил на половине, не вернув денег. Более того, ту половину декораций, которую успел сделать, продал в абсолютно другой театр. Перед камерами пояснил, что сделал это из-за личностного конфликта с режиссёром спектакля, который посмел нелицеприятно отозвать о его творчестве.
В конце всех этих рассказов меня перестало от него тошнить. Во мне появилось нечто вроде восхищения: надо же, так заставить говорить о себе всех! Не всякий способен на подобный подвиг. Обернувшись, я принялась смотреть на него в упор и смотрела, не отрываясь, несколько минут, раскрыв от восхищения рот и высунув от напряжения язык. Рубинов же меня не заметил.
Самое же интересное заключалось в том, что в клубе Рубинов появился абсолютно один. Он сидел в одиночестве за столиком и, судя по всему, был полностью поглощён открытым перед ним ноутбуком. Ждал ли он кого-то? Или просто зашёл отдохнуть, на несколько минут спрятаться от своей славы? Это было абсолютно непонятно.
Помню, я вдруг подумала, что такое вот одиночество в толпе совсем не похоже на репутацию вечного бабника, да ещё и настолько острого на язык, что одной репликой буквально убивал своих врагов. Он совершенно не показался мне таким уж страшным – серьёзен, деловит, чем-то озабочен, но не больше. Совсем не так, по моему мнению, должен был выглядеть модный художник и псих.
Читать дальше