Лариса Кондрашова - Обратная сторона личной свободы

И опять она стала мысленно вопить и стучать себя в грудь и призывать кого-то в свидетели: что она сделала такого, кроме собственных ошибок, за которые сама и страдает? Сделала плохо только самой себе, и за это судьба ее так наказывает? Разве она покусилась на чужое? Кого-то обокрала или убила?..

Вот она хотела убить, пусть и плохого, человека! А это большой грех. Сказано: не убий.

Вообще это неправильно. Насильников нужно убивать. Они, как бешеные собаки, не признают законов общества, в котором живут, а потому должны уничтожаться… Агрессия из нее так и прет! Если нельзя убить, что же делать?

Эти люди присваивают себе право жить, как им захочется. Ни с кем не считаясь. А с другой стороны, все остальные должны знать о том, что насильники живут рядом, и принимать против них свои меры.

Например, Людмила могла просто открыть дверь и сбежать… То есть такая мера не совсем против, это мера самосохранения.

Но и бежать в одном полотенце – не лучший выход, потому что за своей одеждой нужно было возвращаться в комнату, где неизвестно, как крепко, спал Фил, и это было рискованно.

Но она-то все равно вернулась. И вот итог! Лежит теперь обездвиженная, беспомощная, как жертвенная овца.

Беспомощной она ощущала себя потому, что для начала Фил стащил с нее полотенце, в которое Людмила замоталась, привязал ее, обнаженную, к кровати, а потом, наскоро перевязав, кажется носовым платком, нанесенную ножом рану, расположился в кресле напротив со стаканом водки, в котором поблескивал лед.

– Тебе не предлагаю, – сказал он, усмехаясь, – у тебя и своей дури хватает.

Он скосил взгляд на свою перевязанную руку.

– Надо же, мужики меня ни разу не порезали, а тут – баба!

Фил позвенел в бокале кусочками льда.

– Где-то я такое видел. Ах да, в старом фильме. Кажется, «Девять с половиной недель». Там герои со льдом играли.

Подойдя ближе, он быстрым движением вывалил лед из бокала прямо ей на грудь. Людмила вздрогнула от неожиданности, так что льдинки скользнули по ее коже и скатились на кровать.

– Ну вот, простыню намочила!

Он коротко ударил ее по щеке. Как-то резко, кончиками пальцев, но очень больно. Люда закрыла глаза, и одна слезинка скатилась по ее щеке.

– Так, наверное, нужно тебе глаза завязать. А то ты будешь рыдать из-за всякой ерунды. Или лучше завяжу тебе рот. Потом. А пока только глаза.

Ей стало страшно, но она и пошевелиться толком не могла, чтобы ему хоть как-то помешать. Что он задумал?

Фил хлопнул дверцей шкафа, что-то в нем поискал и повернулся к ней, чтобы в самом деле завязать Люде глаза.

– Итак, ты подняла руку на своего господина. – Он наклонился к ней близко-близко – обнаженной кожей она чувствовала жар его дыхания – и царапнул чем-то пониже груди. – Я отмечу тебя своим клеймом, чтобы знала свое место. Ты теперь моя рабыня, понятно?.. Для начала используем анестезию. Все-таки я не какой-нибудь там маньяк, а всего лишь строгий господин, который наказывает непослушную рабыню. А потому прими обезболивающее.

Фил поднес к ее губам бокал с водкой и держал ее за нижнюю часть лица таким образом, что она вынуждена была всю ее выпить.

Часть жидкости она попыталась задержать во рту, но тут ее организм содрогнулся, и водка толчком выплеснулась в желудок.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Стихи Игоря Иртеньева.