Алекс Регул - Не отрекайся от меня

Маленький аккуратненький приподнятый носик, тонкие брови и припухшие губки, придавали милому лицу Томы шарм.

– Напрасно ты так! – возмутилась Люба. – Ты очень даже симпатичная. Только более откровенные наряды тебе нужно прикупить, и будешь просто девочка улёт!

Действительно в одежде Тома отдавала предпочтение классическим женским брюкам и строгим блузкам, неброских цветов.

– Девочкой я уже никогда не буду, – без грусти в голосе сказала она, посмотрев на себя в зеркало.

– Ладно, не хочешь девочкой, будешь сексуальной женщиной, разбивающей мужские сердца.

– Люб, а зачем мне их разбитые сердца?

– Твоя правда! Разбитое сердце лечить надо, а это хлопотно. Не будем разбивать сердца! Будем представителям противоположного пола крутить мозги!

– Зачем?

– Чтоб умней были! – сверкнули голубые глаза Любы.

– Мысль! Как я сама до этого не додумалась. Всё, брысь отсюда! – улыбаясь, Тома стала выпроваживать Любу, – Толку от тебя, как от телевизора! Только мозги замусориваешь! Живо домой! Я тут сама справлюсь, тем более наплыва сегодня не предвидится.

Люба нехотя побрела к выходу:

– Том, ну ты всё равно подумай насчёт выходных.

– Я тебе сразу скажу – не получится! Мой выходной – вторник. А это у тебя день знаний.

– А перенести на субботу, ты не можешь свой выходной?

– Не могу. В субботу обычно много клиентов. Особенно женщин.

– А знаешь почему? – Люба не стала дожидаться ответа и сазу же ответила на свой вопрос. – Потому что по субботам женщины ходят в рестораны, театры и тому подобные общественные заведения!

– Да! Но ходят они туда со своими мужчинами! А это значит, что мне не стоит даже напрягаться, поэтому повод!

Люба встрепенулась.

– О! Кстати! А куда делся наш Эдуард Альбертович? Что-то давненько он тебя никуда не приглашал? Что, и его отшила? Нормальный же вроде мужик. Машина неплохая. Одевается хорошо. С виду вроде не идиот. Да, и на обезьяну непохож. Что ты с ним сделала? Неужели обидела такого хорошего человека, и он в слезах побрёл прочь от тебя? И теперь ты раскаиваешься и поэтому мне не признаёшься?

– Так! Товарищ племянница, а тебе не кажется, что много вопросов задаёшь?

– Не поверишь, не кажется!

– Брысь отсюда! Иначе я тебя, – Тома схватила полотенце и угрожающе стала им размахивать перед отступающей, но всё ещё улыбающейся Любой.

– Всё! Всё, поняла! – и Люба выскочила за дверь. Но буквально через пару секунд дверь приоткрылась, и за ней вновь показалось весёлое юное личико. Голубые глаза блестели ещё сильнее. На тоненьких губах играла улыбка. И лишь собранные в косу длинные светло-русые волосы, мирно лежали на плече девушки. – И всё-таки разговор, я считаю, не закончен!

В сторону Любы полетело полотенце. Дверь с грохотом закрылась. Тома улыбнувшись, подошла к лежащему на полу полотенцу и подобрала его. Но не успела она отойти от двери, как та распахнулась и явила взору высокого брюнета с глазами тёмной бездны.

– Работаете?

– Да, конечно. Проходите.

Парень прошел в зал и присел в предложенное кресло.

– Надежды нет?

– Нет. К сожалению, у неё сегодня выходной. Если хотите Вас подстричь могу я.

– Хочу.

Тома накинула на широкие плечи клиента накидку и провела рукой по его почти чёрным волосам.

– Как будем стричь?

– Состригите всё лишнее.

Тома невольно улыбнулась:

– Рискованный Вы. Такую неточную задачу передо мной ставите.

– И всё же, я настаиваю.

– Хорошо. Тогда я уберу на висках и затылке. А здесь, – Тома указала на чёлку, – рекомендую снять совсем немного.

– Согласен. Стригите.

И Тома принялась за работу. Но спустя пару минут тишины не выдержала и по привычке, которую выработала с клиентами-женщинами, заговорила:

– У Вас мягкие волосы. Говорят, какие на ощупь волосы такой и характер.

– Это если меня против шерсти не гладить, я мягкий.

– Люди вообще не любят, когда их пытаются переделать, – тут же нашлась с ответом Тома.

– А с годами это чувство только усиливается.

– Да. Но Вам, в силу юного возраста, ещё рано об этом беспокоиться. Все ожоги у Вас ещё впереди.

– Оптимистичное заявление.

Мужских тонких губ едва коснулась грустная улыбка. Почти усмешка. Коснулась и исчезла. Лицо вновь стало серьёзным. Сосредоточенным. Но, не смотря на это, выразительные карие глаза, хотя и выглядели усталыми, всё же прожигали душу Томы. Которая так близко стояла от этого внезапно возникнувшего источника внутреннего резонирующего колебания.