Татьяна Алюшина - Девушка-праздник

– Не больно?

– Нет, нет, – шептала Дашка.

И он вернулся к поцелую, к ней, и они вдвоем нырнули в знакомые уже глубины.

Власов проснулся, когда светало, и не понял отчего.

Они заснули сразу, после первого же соединения, обессиленные, вынырнув из своих глубин прямо в сон, так и не разъединив объятия.

Игорь посмотрел на спящую Дашку, а она улыбалась во сне и плакала, крупная слеза выкатилась из уголка глаза и покатилась по виску. Власов успел перехватить ее губами, не дав закатиться в ухо, и поцеловал девушку в уголок губ, пытаясь разбудить. Дашка открыла глаза, окунув его в два сине-голубых озера, подернутых слезами.

– Ты почему плачешь? – шепотом спросил он.

– Мне снилась наша Италия, – сияла улыбкой Дашка, – как сказка наяву.

– Да, – согласился Власов, – это было красиво!

Солнце сместилось, и пронырливый солнечный луч, пробравшись сквозь листву, передвинулся Дарье на правое веко. Она зажмурилась, открыла глаза и проснулась.

– Как поспала? – спросил Власов, опускаясь на колени рядом с пластмассовым белым лежаком.

– Отлично! – сказала Дарья.

– А мы поплавали, теперь замок строим, – оповестил о проделанном Власов.

Дашка посмотрела поверх его плеча на берег, где у самой кромки воды их сын строил замок. С большим, можно сказать, усердием – сначала посыпал на «башенку» песочка с водой, прихлопывал старательно совочком, любовался и тут же разрушал свободной от стройинструмента рукой и начинал сначала.

Задумался в процессе, посмотрел на песок в ладошке и засунул его себе в рот.

– Он ест песок, – спокойно сообщила Дашка.

– Да ладно! – не поверил Власов, развернулся в сторону событий и быстро встал. – Егор! Выплюни немедленно!

И побежал к сыну, а Дашка крикнула ему вслед:

– В этом нет ничего страшного, Власов! Ребенок изучает мир на вкус!

– Может, он еще асфальт погрызет?! – возмутился на бегу Игорь.

Егорка, завидев приближающегося отца, дал драпака, вернее, предпринял попытку, смешно переставляя толстенькими ножками. Власов подхватил его на бегу и строго приказал:

– Выплюни сейчас же!

Егорка, перепачкав всю грудь Власова песком, что держал в ладошках, отказался исполнять приказание, подкрепив отказ энергичным кручением головой.

– Он не хочет! – смеялась вовсю Дарья, даже села на шезлонге, чтобы лучше видеть происходящее.

– Открой рот и выплюни! – строго распорядился Игорь.

Егорка подчинился и выплюнул на уже перепачканную отцовскую грудь непроглоченный песок.

– Ну и зачем ты его в рот засунул? – не сбавив строгости, спросил отец.

– Какать! – весело заявил пацан.

– Ну что, брат, – спросил Власов, – до дому дотерпишь или пойдем природу удобрять?

– Удобрять! – принял решение сынок.

Дашка смотрела на удаляющуюся в кустики парочку, прихватившую с собой совочек; Власов собирался показать сыну, как грамотно для окружающей среды производить данное действо. За спиной у Дашки раздалось начальное кряхтение и сопение, издаваемое трехмесячной Софьей Игоревной, спавшей в переносной колыбельке, оповещающее о приближающемся времени очередного кормления.

Дарья взяла дочь на руки, посмотрела еще раз на своих мужчин, почти уже скрывшихся в кустах, и подумала, что никогда в жизни не видела более идиллической картинки, чем отец, ведущий сына наставлять, как правильно какать на природе под кустиками; сопящая Сонька на руках, этот пляжик в изгибе реки, протекающей по землям «Хозяйства Власова», и этот день.

Сентиментальная пастораль умиротворяющей красоты, которой нет даже в ее книжках.

– У нас здесь, Соня, Кукуево, – поделилась с дочерью счастьем Дашка.