Ольга Вербовская - Измени судьбу

– Я, ты, он, она, вместе дружная семья, – пели мы хором. Но со слухом у меня проблемы и учитель музыки просил молча открывать рот в такт со всеми. Я улыбалась глупой мордашкой и смотрела в прекрасное будущее без страха, но с большими сомнениями.

Я блистала в платье из японского трикотажа персикового цвета. Синие босоножки, правда, ни как не подходили к платью, но других мамина блатная клиентка не смогла достать. Но босоножки были импортные и этим все компенсировалось. Много говорили учителя, директор плакала, а одноклассники радовались в туалете, выпивая шампанское из горлышка. Сухой закон и борьба за здоровье нации нас мало интересовали. Мы, малолетки, должны были пить компот и газировку. Но мы-то знали, что стали взрослыми и плевали на все инструкции. К утру весь класс разделился на праведников и грешников. Одни трезвые встречали рассвет, а другие, качаясь, блевали в туалете. Самые отчаянные, целовались на крыше, а я не умела ни пить, не курить и целоваться со мной никто не хотел. А ноги от импортных босоножек болели, поэтому раньше всех ушла домой. Мама обняла и сказала, что все они дураки, а у меня впереди блестящая жизнь и мне некогда заниматься ерундой.

Школа позади, а в голове сплошной туман. Куда идти учиться? Мама мне указала верный путь – институт народного хозяйства. Юристов и стоматологов всегда было полно, да и без блата с этими профессиями можно прозябать всю жизнь на сто рублей. А вот бухгалтер всегда сможет заработать себе на хлеб не только с маслом, но и с икрой. Еще мама сказала, что если бы у нее в юности была книга гороскопов, то она не падала бы столько раз и не разбивала свою голову, но это в переносном смысле. Мамулька моя – швея надомница, поэтому у меня всегда были красивые платья, которых в магазине не купишь и по блату не достанешь. Это слово блат пропитало, как ржавчина, все самые наивные мечты о красоте, талантах, карьере и даже любви. Мои одноклассницы по этому самому блату поступили в медицинский, юридический, а я пошла в Нархоз. Еще наш институт называли кобылий двор, потому что все мальчишки поступали в военное училище или на физ. мат., в крайнем случае, шли в политехнический институт. Девчонки учились на бухгалтеров и экономистов. Раньше считалось позорным, если мужчина не получит настоящую мужскую профессию. Но это было раньше…

Я легко сдала все экзамены и набрала требуемые балы для поступления. Первого сентября стояла на линейке в институте гордая и счастливая. А многие одноклассники пошли в техникум, потому что все лето прогуляли и не поступили никуда. Правда, некоторых зачислили по блату. И у этих блатных были спортивные костюмы, кроссовки фирмы «Адидас» и мохеровые японские шарфы. Почему-то было модно надевать этот немыслимый наряд в нашем Зачуханске (хоть и областной центр, но все равно провинция). Дело в том, что нам абитуриентам за бесплатное образование нужно было отработать месяц. Предлагалось отмыть известку в институте после побелки, разобрать учебники в библиотеке или пойти рисовать в медицинском кабинете. Что и где рисовать никто не понял, поэтому желающих не было и я рванула.

Молодой костлявый мед. брат выдал карандаши, фломастеры, ватман и задание: Венерические заболевания. Все модные и блатные мыли полы и окна, а я – серая личность в очках, с жидкой косой, в плиссированной юбке грызла карандаш и рассматривала жуткие фотографии с раком матки, язвами и всякой гадостью. Не помню, как идея родилась в голове, но нарисовала ромашку с лепестками: сифилис, гонорея, герпес и так далее. Молодые и влюбленные отрывают по лепестку… Короче, не буду о последствиях неразборчивого секса, но отработка прошла «романтично». По общежитию носились деревенские девчушки с чемоданами, матрасами, кастрюлями и банками тушенки, а я вся загадочная, городская и не преступная, с умным видом штудировала медицинский справочник и набиралась ума. Все обмывали поступление и зачисление в институт, первое сентября, свободу, начало взрослой жизни, но я была умная и просвещенная. За месяц отработки многие успели провести в общежитие земляков, друзей детства и таким образом познали прелести и разочарования секса во всех красках. Меня здоровые деревенские парни не интересовали, тем более я была подкована в области медицины. Презервативы то же можно было только по блату достать, а достойных женихов в институте не было. Два очкарика, три инвалида и табун молодых и здоровых девчат. Они жарили картошку с салом, чистили селедку, орали вместе с Апиной песню про бухгалтера. Я приходила утром свежая и серьезная, запиналась за пустые бутылки, слушала жалобы коменданта, шарахалась от опухших девчонок и закрывала дверь в свой дворец медицины.