Юлия Монакова - Шишли-мышли

– Ты иди, Олежек. Я сейчас, – она вынырнула из-под его плеча. – Мне в туалет надо.

Олег расхохотался.

– Вот за что я тебя обожаю, Даш – нет в тебе глупого бабского жеманства! В туалет – так в туалет, всегда называешь вещи своими именами, а не, к примеру, «попудрить носик».

– Ну да, я же «свой парень», – хмыкнула Даша невесело. Олег, похоже, даже сам не понял, насколько сомнителен его комплимент и как больно он может ранить…

Закончив все свои туалетные дела и попудрив-таки носик, Даша совсем было собралась возвращаться в зал, как вдруг услышала какую-то возню поблизости и странное поскуливание. Она удивилась, поскольку думала, что находится здесь совершенно одна. Впрочем, скулёж этот напоминал щенячий, а уж никак не человеческий. «Пёсик какой, что ли, забрёл в ресторан по ошибке, а его нечаянно в туалете заперли?» – посмеиваясь, подумала Даша и прислушалась внимательнее. Поскуливание повторилось – шло оно из кабинки слева. Уверившись в том, что обнаружит за дверью милую собачку, Даша решительно потянула за ручку двери, но та не поддалась, оказавшись запертой изнутри. Однако… Щенок, закрывшийся в туалете – это было уже чересчур даже для очень богатого воображения. Может, там плачет ребёнок? Нечаянно защёлкнул задвижку и теперь не может выйти? Даша не заметила на свадьбе детей, но мало ли… Она легонько стукнула в дверь.

– Эй, кто здесь?

Поскуливание на мгновение стихло, но вскоре вновь прорвалось наружу сдавленным писком. Уже не на шутку обеспокоенная, Даша посильнее тряхнула дверь:

– Откройте, может, помощь нужна?

После полуминутной заминки задвижка клацнула. Даша рванула дверь и уставилась на фигуру, сиротливо скрючившуюся на унитазе, не сразу признав в ней Лену – невесту, то есть уже жену, Олега. Собственно, узнать её было практически невозможно, ибо тушь потекла, лицо опухло, а помада была размазана, но белое пышное платье, загромоздившее собою всю не слишком просторную кабинку, не оставляло никаких сомнений.

В первую секунду Даша подумала, что свежеиспечённая жёнушка банально напилась, но тут же вспомнила, что та вроде как в положении, уже на восьмом месяце, ей нельзя.

– Что случилось, Лена? У вас всё в порядке? – спросила она, наклонившись к перекошенной несчастной физиономии. Мелькнула было жалкая трусливая мыслишка, что Лена каким-то образом подслушала их с Олегом разговор и теперь в курсе нелестного мнения Даши о своей персоне, но… так плакать из-за этого и вообще – убиваться? Бред, бред!..

Лена несколько раз прерывисто вздохнула, борясь с подступающим к горлу спазмом, но вдруг истерично разрыдалась, пряча лицо в кружевных оборках своего праздничного платья.

– Что с вами? Ну, чего ты? – сбиваясь с «вы» на «ты» и наоборот, залепетала Даша, потрясённая этой сценой.

– У меня… кровотечение… – прошептала Лена еле слышно, обращая к Даше залитое слезами лицо.

– Из носа? – самым глупейшим образом спросила та, но в то же мгновение прикусила язык, сообразив, какое именно кровотечение имеется в виду, а Лена разразилась новыми рыданиями.

– И давно оно у тебя? Сильное? Боли есть? – деловито спросила Даша, сама удивляясь своему нарочито спокойному тону, хотя на самом деле сердце её забилось о грудную клетку, как пойманный в капкан зверёк.

Лена, всхлипывая, приподняла подол платья – он весь был алого цвета. Напускное спокойствие слетело в момент – Даша инстинктивно охнула.

– Кровь только что пошла, минут двадцать как, а побаливало с самого утра… – призналась Лена.

– И ты никому ничего не сказала? Почему?

– Так ведь… свадьба же… приглашения, гости…

– Ну и ду-у-ура, – выдохнула Даша беззлобно. – О гостях подумала, а о ребёнке нет? Об Олеге, в конце концов?! Нужно бежать, срочно сообщить ему!

Лена так стиснула её руку, что Даша вскрикнула от боли.

– Не надо Олегу!.. Я не хочу, чтобы он знал… Я посижу немного… Может, оно само прекратится? – она устремила умоляющие глаза на Дашу, словно именно от неё зависел счастливый исход событий. – Уже не так сильно болит, честное слово…

– Дура, – ещё раз повторила Даша, – сейчас каждая секунда дорога, неужели ты не понимаешь?! Если это… – её голос невольно дрогнул, – если это преждевременные роды, то нужно успеть в больницу, пока ребёнок ещё жив.

– Роды? – Ленино лицо исказила гримаса панического ужаса. – Но ведь… Всего семь месяцев…

– Вот поэтому и надо поторопиться!

– А-а-а-а, – завыла Лена в голос, – если с ребёнком что-то случится, Олег меня убьёт… Он со мной тут же разведётся… А я так его люблю…