Радаслава Андреева - Материнская любовь

– Сём, давай больше не будем сегодня разговаривать о работе.

Он радостно кивнул и сказал:

– Просто ты последнее время какая-то обиженная, вот я и не лезу с другими разговорами. Вдруг чего не то скажу, ты на меня вообще обидишься.

«Вот это вам здрасьте, приехали – называется» – я удивлённо уставилась на парня. Оказывается я же ещё и виновата. А он меня ещё и боится теперь. Замечательно.

– Я не обиженная, – хмуро буркнула в ответ.

– Ага, ты бы сейчас себя в зеркало увидела, – заметил Семён. – У тебя настроение меняться стало как погода, и синоптики в предсказаниях не помогают.

Я усмехнулась. Меня гложили мысли, я не знала, как донести до своего любимого, что надо как-то определяться. Ну, не делать же мне ему предложение самой. Мы с ним вместе уже столько лет, он у меня первый и единственный, я его очень люблю и хочу быть женой. Но видимо в этом русле мой парень пока и не думал.

Как же я ошибалась. Думал, да только совсем не так как я.

Пока мы ждали заказ, Семён накрыл мою руку своей, и посмотрел таким ласковым взглядом, что у меня внутри сердце сделало сальто. Я прям, ожидала, что он достанет колечко и сделает мне предложение.

– Алинка, я думаю нам надо попробовать пожить вместе, – сказал любимый.

Я собрала всю силу в кулак, что бы сразу не разреветься, даже постаралась сохранить улыбку на лице, хотя сама понимала, что это больше похоже на гримасу. Сёма же не замечал ничего, он видимо считал, что предложил мне всё счастье мира. А моё сердце бухало с такой силой, что казалось – его слышат все окружающие. Руку забирать я не стала, хотя очень хотелось. Внутри лопнула какая-то струна, в горле образовался ком.

Обстановку разрядила официантка, принёсшая заказ. Я нашла повод вернуть свою руку поближе к себе, сразу уставившись в тарелку. Мои щёки пылали, в голове гудело.

Видимо румянец на щеках мой любимый воспринял как хороший знак, а молчание как растерянность. Он рассказывал какие-то анекдоты и вспоминал, как мы с ним жили, когда учились.

Выскочив в туалет, я позвонила отцу:

– Па, ты можешь меня забрать, через полчаса в центре?

– Что случилось? – в голосе у отца прозвучали тревожные нотки.

– Ничего смертельного, я тебе по пути домой расскажу, – пообещала я папе. – Просто надо сделать вид, что ты меня случайно тут увидел и едешь домой.

Мой любимый папочка вопросов больше не задавал. Он у меня многое понимал, и всегда поддерживал. Мама могла отмахнуться и сказать разбирайся сама, а папа нет.

– Давай немного прогуляемся, – предложила я через чур ласковым голосом. Сёма не заметил, решив, видимо, что всё хорошо. Моё молчание тоже воспринял как должное. Настроение у парня было очень радостное, а мне хотелось дать ему по башке, чем-нибудь тяжёлым.

Одевалась я медленно, хотя очень хотелось сбежать. Решив не показывать своего расстройства, доигрывала до конца. На душе скреблись кошки, и мне казалось, что моя жизнь разлетается на осколки.

Машину отца я увидела ещё издалека, но не подала виду. Когда мы шли по парковой улице, отец нас окликнул:

– Привет молодым, как жизнь?

Сёма обрадовался моему родителю:

– Здравствуйте, Сергей Викторович. А мы гуляем.

– Вижу я, что гуляете, – отец улыбнулся Семёну и спросил у меня:

– Домой подвезти? Я как раз еду.

Я облегчённо выдохнула, и мило улыбнувшись своему любимому, сказала, что поеду с отцом. Кстати он не особо-то и расстроился. До моего дома было далековато, а вот до его совсем близко, грузик свалился, и я заметила эту мелкую радость.

По дороге я рассказала отцу о том, что мне предложил Сёма. Реакция отца была резкой, я вот даже и не ожидала такого:

– Я не разрешаю, так и передай своему ухажёру. Я понимаю, что ты девочка взрослая, но жить без свадьбы я тебе не позволю. Вот если до тридцати пяти лет замуж не выйдешь, тогда посмотрим. А сейчас только через ЗАГС.

– Па, ты чего? – я удивлённо посмотрела на него. – Вообще-то я и сама не хочу так жить. Просто мне надо было переварить всю информацию, и я не знаю пока, как отказать Сёме. Если честно, я в шоке от его предложения.

Взгляд отца был тёплым и понимающим, от моих слов он успокоился и сказал:

– Радует, что я в тебе не ошибся, моя девочка.

«Моя девочка» он сказал, так как всегда говорил в детстве, тепло и нежно. Я при этих словах чувствовала всегда себя в безопасности, как будто у меня есть свой личный рыцарь-защитник. Воспоминания улыбнули, и на душе немного отпустило.

Дома я закрылась у себя в комнате и с горькими мыслями улеглась на кровать. Не хотелось ничего. Вернее хотелось реветь в подушку и никого не видеть. Минут через пять раздался стук в дверь.