Ульяна Соболева - Любовь яд

Все моя воодушевленность нынешним вечером испарилась, когда я пересчитала деньги, которые заплатил мне Генка, владелец этого гадюшника. Генка, у которого я пахала как проклятая чуть ли не целыми сутками.

– Гена, ты что? Тут же меньше чем вчера, я ведь знаю, что должно быть на сотню больше.

Генка отмахнулся от меня как от назойливой мухи.

– Все что есть, вали домой, Васька, и скажи спасибо.

У меня от обиды даже слезы на глазах выступили.

– Ген, я же сегодня четырнадцать часов отработала. Музыку постоянно заказывали.

Генка с раздражением отодвинул меня в сторону и хотел выйти в опустевшую залу, но я схватила его за руку.

– Не заплатишь – больше не выйду.

Мужчина резко схватил меня за запястье и выкрутил его так, что искры с глаз посыпались.

– Ты, рвань подзаборная, спасибо скажи, что я вообще тебе работу даю и хоть что-то плачу. Уйдешь – нигде работы не найдешь. Я тебе обещаю – ни в одно заведение кроме борделя не возьмут. Да и там хорошо подумают. Посмотри на себя – кожа да кости, подержаться не за что. Выглядела бы хорошо, так и платили бы тебе больше. Тоже мне, звезда выискалась. Пошла вон!

– Скотина! – Я плюнула ему в лицо, и в этот момент он замахнулся.

– Девушку в покое оставь! И лапы от нее убери!

Я обернулась. В проеме двери стоял тот парень, ради которого я весь вечер пела так, как в последний раз. Генка нахмурил бесцветные брови.

– Мы уже закрылись, так что будьте добры – освободите помещение.

Парень усмехнулся:

– Ты бы охрану себе завел что ли. Девочку отпусти и деньги отдай.

– Да пошел ты! – Генка оттолкнул меня с такой силой, что я больно ударилась о стойку бара. Он повернулся к парню, – мне охрана не нужна – я сам тебя уделаю.

В тот же момент мой неожиданный спаситель резким ударом ноги уложил Генку на кафельный пол, навалился на него сверху и сдавил ему горло одной рукой. Я засмотрелась на парня: под светло серой рубашкой перекатывались мышцы, на четких скулах играли желваки. Для меня он был чуть ли не принцем на белом коне. Он из другой жизни, из яркой красивой жизни, которую можно увидеть только в кинотеатре, такие, как он, не смотрят в сторону таких, как я.

– Деньги отдай! – отчеканил парень, сдавливая горло Генки сильнее.

Тот покраснел, глаза повылазили из орбит, он нервно шарил в кармане. А я смотрела на парня, и мое глупое сердечко билось быстро-быстро.

Деньги мне заплатили, Генка швырнул в мою сторону мятые купюры и прошипел:

– Чтоб ноги твоей здесь не было.

Я побледнела, мне даже стало нехорошо. Если Генка меня прогонит, я останусь без гроша в кармане. На пенсию Ивана Владимировича мы точно не протянем. Но парень уже вытянул меня за руку на улицу. Наверное, я ревела, потому что он вытер слезы с моих щек и укутал меня в свою куртку.

– Где ты живешь? Я отвезу тебя домой. Меня Артур зовут, а тебя?

Я всхлипнула и тихо пробормотала:

– Васька.

– Что за имя такое? Нет, ты не Васька – ты Василиса прекрасная.

Вот так я познакомилась с Артуром, и моя жизнь изменилась. Просто резко пошла в гору. Для того чтобы потом было больнее падать вниз. Но тогда я об этом не думала. Я влюбилась. Первый раз в жизни. Влюбилась до дрожи в коленках, до сумасшествия, я просто потеряла голову.

Артур показал мне, что жить можно по-другому. На следующий день после нашего знакомства он устроил меня на работу в другой ресторан. Приличный. Брать меня сразу не хотели, но, видимо, у Артура везде были знакомые. Так что меня приняли, правда с условием, что Артур приведет меня в порядок. Я не особо понимала, что это значит, но к вечеру у меня была новая одежда, новая прическа и собственный сотовый. Кто-то, наверное, сказал бы, что это неприлично – так вести себя с незнакомцами. Но я не считала Артура незнакомцем, он так красиво делал подарки, что от них было невозможно отказаться, он говорил, что это нужно для новой работы, что деньги я верну ему потом. Тогда я думала, что верну обязательно. Артур ухаживал за мной красиво, нет, он ухаживал волшебно, непередаваемо. Даже когда я уже не была с ним, я все еще понимала, что в искусстве обольщения ему нет равных.

Артур осторожно повернул ключ в замке, надеясь, что никого нет дома, и Алена уехала к своей матери. Надежды не оправдались. Жена стояла за дверью с заплаканным лицом и вечным упреком в глазах. Артур сухо чмокнул ее в щеку, снял грязные туфли и прошел в залу, сел на белый кожаный диван, закинул ногу за ногу. Раздражение нарастало постепенно, издалека.