Анна & Маркер - Влечение - эротическая сага. Современная сага о сексуальном влечении

Может, виной тому – разговоры друзей о встречах одноклассников, может – одноименный сайт, а может, то нечаянное знакомство неожиданно всколыхнуло прошлое и вновь заиграло в душе пламенем тёплого ожидания…

Всё странно в этом мире. Порвать с Любашей? Именно сейчас, когда видимых причин их необременительной физической связи нет? Желание не совсем понятное, но оно уже живёт внутри, словно навязчивая паранойя. Отношения с этой девочкой тоже толкало его на размышления о юности. Разница в возрасте почти в тридцать лет. Он же, еще, не настолько стар, чтобы заводить молодых любовниц. Скорее, она его завела. Всё, как всегда, шло по накатанной, знакомой схеме. Желание, разнообразие опять же. Любви-то у него нет к этому сексуальному объекту. А вот заслонила же всех на какой-то период моль с эротической плотью. От тяги и тяжести такого влечения в душе всё больше нарастала пустота ощущений.

В очередной раз тинькнул мобильник, выкинув смс со смайликом: «А я таки разболелась. Лежу под одеялом в позе шмыгающего бревна. Наверное, это как обычно мои дурацкие защитные механизмы – они решили, что таким образом, защитят меня от страшных походов на экзамены. О том, что они заодно защитили меня от нормального секса в ближайшие дни, они как-то не подумали».

Костя ответил сразу: «Не болей и не стони, девочка. Завтра будет лучше, чем сегодня! У нас может что-то и вечером получиться!» Не было желания разговаривать и утешать девушку, которая придумывает себе очередную болячку, лишь бы её жалели. Также быстро пришел и ответ: «Если что, считайте это просто бредом девочки Любаши… Нейрончики, ответственные за мысли, уже сладко спят в моей черепной коробочке в ожидании вечера. Пойду к ним присоединюсь, чтобы быстрее выздороветь…».

Константин закурил: «Она любит ярко-розовый цвет. Цвет невыцветших бабкиных панталон. И бёдрами её природа не обделила. С возрастом, раздастся в своей пышной природе…».

Тяжесть от давнего воспоминания, словно натолкнулась на тень внутреннего раздражения. На скамейке без ответа лежал сотовый телефон.

– Ёкалэмэнэ! Ты мне, когда штуку вернешь?! – Здоровенный детина непонятного возраста с огромной бородищей сгреб Костю со скамьи. – Я вернулся! Узнаешь? Или все пропил здесь без друга!?

– Извините, вы ошиблись. – Костя не без труда высвободился из цепких объятий и снял черные очки.

– Извини, братан. Ёкалэмэнэ! Точно ошибся…– он отошел на шаг назад и лукаво улыбнулся: шутка удалась. – Выпить не хочешь, Кот? Дай на воду для чая с лимоном, под тортик, временно безработному труженику умственно-физического фронта. Завтра верну!

– Не подаю халявщикам. Станцуешь? Споешь?

– Ёкалэмэнэ! Не умею.

– А может быть, поработаешь? Заплачу.

– Как всегда? Авансом перспективы раздаёшь? Это можно. Но без перенапряжения для личности.

– Ок, Гера! С соответствующим сдельным окладом.

– Идет!

– А Виталик далеко?

– Виталик нас догонит. Как речь о деньгах, он всегда рядом.

Мила, как и тысячи горожан, уже не одну неделю маялась от палящей жары, навалившейся на всю территорию России. Люди, дома, деревья, машины – всё в эти небывалые жаркие дни было похожим на липкую массу талого мороженого и словно растекалось по дворам, тротуарам и скверам. От неприятия такой температуры сознательное смешалось с бессознательным. Женщине и в голову не могло прийти, что в это пекло у кого-то может возникнуть желание тащить себя на консультацию в психологический кабинет. К любому водопою, только не к психологу! Она и не подумала звонить подруге и предупреждать о своём визите. Но, переступив порог консультативного центра и окунувшись в прохладу кондиционерного рая, сразу поняла, что ошиблась. И это чувство её не обмануло. В уютном холе приёмной, с мягкой мебелью апельсинового цвета, ожидали три человека. Одна немолодая пара разместилась вместе со своей проблемой на диване. Одинокая, на первый взгляд, эксцентричная особа без возраста сидела напротив в кресле и в парике. Платиново-рыжий цвет её головы был похож на переспелый апельсин и сливался с кожаной обивкой всего интерьера комнаты. У дверной ручки покачивалась на тоненьком ярко-оранжевом шнурке табличка: «Просим не беспокоить. Идёт сеанс».

Возмущённо вздохнув от неожиданности: «Вот! Всё в тон!», – Мила решительно направилась к двери. До визга, вырвавшегося из гортани рыжей фурии, она успела просунуть голову в дверной проём и улыбнуться подруге. Но за локоть её уже цепко держала отманикюренная красным лаком рука, а в затылок звучно шипела поучительная нота негодования.