Сандра Браун - Фантазия

Она вспомнила, как Тэд говорил, что хотел бы влюбиться в женщину, с которой приятно проснуться утром в одной постели, и вновь испытала жестокое унижение. Она никогда больше ему не поверит, не позволит вновь одурачить себя!

– Да ты просто хотел использовать меня, пока я окончательно не прозрела!

Нахмурившись, Тэд положил руки ей на бедра и наклонился. Элизабет невольно откинула голову.

– Ты злишься не потому, что это прочли. Для того ты и писала. А потому, что человек, не чужой тебе, раскрыл твою анонимность Узнал, что под твоей холодной, чопорной внешностью пылает неугасимый огонь.

Слова эти падали в душу Элизабет, как капли воды на раскаленную сковородку. И она буквально кипела от гнева. Рука ее как-то сама собой поднялась и влепила Тэду пощечину.

Оба были поражены происшедшим. Тэд прищурился и стал медленно от нее отдаляться. Взгляд его не предвещал ничего хорошего. Даже детей она шлепала лишь в крайнем случае и никогда не была агрессивной, как Лайла, с детства шла на любые уступки, только бы дело не доходило до драки. А сейчас влепила пощечину мужчине, который превосходил ее в весе по крайней мере на семьдесят пять фунтов и нависал над ней подобно башне.

Но даже после пощечины гнев ее не прошел. Она никогда не простит ему презренного трюка, с помощью которого он затащил ее в постель. Ее тошнило при мысли, что все его слова и поступки были лишь плодом грязного любопытства.

Элизабет не двинулась с места, когда Тэд, рассерженный, ринулся к двери и рванул ее с такой силой, что едва не сорвал с петель. «Что это так рассердило тебя?» – хотелось ей крикнуть ему вслед. С ним обошлись лучше, чем он того заслужил.

Но она ничего не сказала. Не могла выдавить из себя ни единого слова. Рухнула на стоявший рядом стул, уронила голову на стол и разрыдалась. Горько, безутешно, упиваясь своим горем.

Время шло, но настроение Элизабет нисколько не изменилось, оставаясь, если так можно сказать, похоронным. Свою досаду она срывала на детях, а они в отместку вели себя наихудшим образом. Как-то она увидела, что Мэтт и Миган играют со щенками в гамаке Тэда, и велела им немедленно возвратиться домой. Они вошли, требуя от матери объяснений, но, не услышав ничего вразумительного, весь вечер дулись на Элизабет. Миган даже заявила, что лучше бы они жили с кем-нибудь вроде Тэда, по крайней мере он веселый. Тут Элизабет не выдержала и отослала дочь в ее комнату. Потом она нагрубила Лайле, когда та позвонила, чтобы узнать, как прошло свидание с Кэйвано, чуть ли не обвинив сестру во всех своих бедах.

После нескольких попыток разговорить Элизабет Лайла наконец не выдержала:

– Ты просто невыносима. Приди в себя, я позвоню позже.

Элизабет не хотелось никого видеть, даже самых близких ей людей. Не хотелось ни с кем говорить. Как колдунья добавляет в зелье все новые травы, перемешивая и наблюдая, как оно закипает, так Элизабет, упиваясь своим горем, вспоминала все новые и новые обиды. Но постепенно одиночество стало ее тяготить, и она обрадовалась, когда однажды, ближе к полудню, увидела Адама Кэйвано, с шумом входившего в магазин.

Дважды окликнув ее по имени, он рассмеялся, заметив тревогу на ее лице.

– Такое впечатление, будто вы всегда где-то витаете. Позвольте полюбопытствовать где?

Усилием воли она заставила себя вернуться к действительности. Они не виделись с того момента, как он проводил ее до дома и сдержанно поцеловал в лоб. Он не воспользовался случаем, как некоторые. А Тэд еще посмел обозвать его «плейбоем»!

– У меня с детства осталась дурная привычка мечтать. Вечно витаю в облаках. Сестра постоянно донимает меня этим.

При упоминании о Лайле он нахмурился.

– Как поживает ваша бестактная сестра?

– Бестактная, – словно эхо, повторила Элизабет, подумав, что пора бы помириться с Лайлой. В конце концов, это не ее вина, что Тэд оказался таким.

– Давайте пообедаем вместе? – предложил Адам, выводя ее из задумчивости.

– Пообедаем? О нет, Адам. Мне некого оставить в магазине. Я и здесь могу перекусить.

– Закройте на часок. Прошу вас. После того вечера я о многом думал. – Голос его звучал интригующе, а в глазах играли огоньки. – Мне нужно обсудить с вами кое-что очень важное.

Получасом позже Элизабет ковыряла вилкой в салате, сидя в буфете Садовой гостиницы. Они с Адамом разместились за угловым столиком, сквозь стеклянные стены открывался вид на город.

– Ну что скажете?

– Не знаю, Адам. Вы застали меня врасплох.