Джосс Вуд - Мистерия ярких чувств

Для Тайка уязвимость равнялась боли, а боли ведь можно избежать. Ему казалось логичным не поддаваться своим чувствам, как, например, в отношениях с Сэйдж, или просто отдаляться от людей, как он научился поступать со своей матерью. Тайк полагал, что для всех он выглядит нормальным парнем, однако ни один человек на свете не знал, что творится в его душе, – там была лишь пустота. Он ощущал себя живым лишь во время спарринга с партнером на татами или когда изнурял свое тело упражнениями в спортзале. Но это был только краткий выброс адреналина. Искусство в основном помогало Тайку отвлечься, временами адреналин вскипал в его крови и во время рисования картин или создания скульптур, хотя творческий процесс Тайк находил легким и не требующим больших умственных затрат.

Тайк запрокинул голову назад и вперил невидящий взгляд в потолок, где скрещивались деревянные балки и стальные трубы. Перед мысленным взором предстала квартирка с двумя небольшими комнатами, в которой Тайк прожил большую часть своей жизни. Ему в детстве всегда казалось, что он делает что-то неправильно, раз его мама прячется от него и его сестры. Тайку вспомнились сотни рисунков, которые он нарисовал для матери, надеясь, что однажды она оценит его усилия. Ему так хотелось, чтобы мама обратила на него внимание…

Он провел указательным пальцем по скуле Сэйдж на портрете. Когда-то рисование портретов – быстрых набросков чернилами или углем – помогало ему зарабатывать на крышу над головой и на еду. Тайк тогда еще был подростком и торговал своими рисунками на улицах и в Центральном парке, а позже продавал их женщинам, посещающим художественную студию, где сам позировал обнаженным в качестве модели.

Он ясно помнил, как тревожно размышлял в те дни о том, сколько еще нужно нарисовать рисунков, чтобы хватило денег заплатить за аренду квартиры. В конце концов он научился сдерживать свою тревогу и негодование, научился рисовать, отстранившись от беспокоящих его мыслей и в конечном счете отгородившись от людей. Сэйдж была единственной, кто чуть не заставил потерять Тайка контроль над собой. Еще немного – и он подпустил бы ее к себе ближе, позволил забраться в душу. Но Тайк понимал, что этого делать нельзя.

Именно из-за того, что рядом с Сэйдж Тайк ощущал искушение открыться ей, он позволил этой женщине уйти от него три года назад, проскользнуть между пальцев. И все – ради самосохранения.

Ему очень рано пришлось повзрослеть и научиться справляться с ситуациями, с которыми не должен справляться ни один ребенок. Тайка мало что могло напугать. Но Сейдж действительно пугала его. Тайк сел, обхватил руками согнутые колени, чувствуя, как в сердце вползает горячий страх. Нравится ему это или нет, но он и Сэйдж теперь соединились, смешав свои ДНК в ребенке. Что бы ни думал об этом Тайк, Сэйдж, как мать его ребенка, теперь всегда будет присутствовать в его жизни. А ведь она – единственный человек, который почти смог пробить броню на его сердце. И это значит, что Сэйдж крайне опасна.

Тайку это не нравилось, но он был не в силах что-либо изменить. Можно, конечно, попытаться управлять судьбой. Но как? Тайк встал, подошел к столу в углу студии и плюхнулся на видавший виды стул. Для начала надо определиться с главным. Так как судьба связала его с семьей Баллантайнов, придется разобраться сначала с Сэйдж, а затем с ее братьями. А это, кажется, будет не легче, чем голышом прогуляться в зимнюю ночь по Сибири. Но откладывать решение этих вопросов нельзя.

Сэйдж, недовольная тем, что ее отвлекли от работы для того, чтобы присутствовать на собрании в штаб-квартире «Баллантайн интернэшнл», вышла из лифта и помахала рукой сотрудникам компании, работающим в своих офисах за стеклянной стеной.

Как полноправный член правления компании, Сэйдж должна была присутствовать на всех собраниях, которые созывал Линк. Она неохотно стянула с себя рабочую одежду – удобные джинсы и свободный топ – и поменяла ее на более подходящий для делового общения наряд – красно-розовую блузку с геометрическим узором, плотные черные брюки и сапоги на высоких каблуках. Волосы она оставила заплетенными в длинную косу.

Пройдя по коридору, Сэйдж толкнула стеклянную дверь и вошла в кабинет. Эми, секретарша Линка и Бэка, сидела за своим столом и что-то печатала на компьютере.

– Почему твой телефон отключен? – спросила она, взглянув на Сэйдж поверх оправы модных очков. – Видишь ли, в наши дни ужасно ненадежно поддерживать связь с помощью голубиной почты или сигнальных костров.