Дженнифер Ли Арментроут - Навсегда с тобой

– Ну да.

– Тогда ты, видимо, самый тупой сукин сын и циничный ублюдок, – выпалила я, чувствуя, как растут обида и раздражение на него.

Его губы дрогнули, но он быстро поджал их и отвернулся.

– Тебе это кажется смешным? – Уперев руки в бедра, я посмотрела на него. – А мне кажется забавным, что ты думаешь, что можешь «проникнуть в меня» снова. Да я лучше вырву себе все волоски на теле!

Он встретился со мной взглядом.

– Две недели назад я не услышал ни одного возражения.

– Их и не было. Но потом ты, шовинистская свинья, открыл свой рот и полил меня дерьмом, испоганив весь интерес и нежности.

– Шовинистская свинья? – смахнув волосы со лба, повторил он. – Ладно. Я знаю, что повел себя как придурок. Но поверь мне, мы с тобой…

– Мы провели вместе ночь. Ты прав. Мы переспали. И ты ушел из моего дома, не ожидая ничего в дальнейшем, и меня это устраивало. Именно этого мне и хотелось. Но сейчас ты почему-то решил, что весь мир вращается вокруг тебя. – Прищурившись, я посмотрела на Ника. – Мне понравилась та ночь, но только потому, что мне нравится секс, и это не означает, что я безрассудная, шлюха или дура.

Он опустил руки и отступил на шаг назад. Удивление мелькнуло на его лице.

– Я никогда так тебя не называл.

– Да что ты говоришь? – Я иронично усмехнулась. – Возможно, ты и не произносил это вслух, но явно думал, что я отчаялась, когда решил, что мой приход сюда связан с тобой. К тому же ты явно невысокого мнения обо мне, раз считаешь, что можешь забраться ко мне в трусики после этих слов. И не стоит забывать, что ты почему-то подумал, что после одной ночи со мной можешь диктовать мне, куда ходить и что делать. Ты явно считаешь меня дурой.

Он нахмурился.

– Стеф…

– Молчи. – Я подняла руку, останавливая Ника. Потом показала ему средний палец и, схватив сумочку, обошла его. – Разговор закончен, а ты… иди на хрен.

В начале второго ночи я сидела в хлопковых пижамных шортах и старой толстовке Университета Шепарда на диване. Вернувшись из бара, я съела полкоробки мороженого и теперь прижимала к себе серую подушку с шевронным принтом и смотрела телевизор. На экране заканчивался обратный отсчет, а затем в кадре крупным планом появилось лицо Дрю Бэрримор. В ее больших глазах отражались все надежды и ожидания, которые когда-либо чувствовала каждая девушка, осознав, что полюбила по-настоящему.

Боже, эта сцена – именно эта – была одной из моих самых любимых во всех фильмах. Момент перед тем, как Сэм появился на поле, доказывая, что он заботится о Джози, несмотря на ее обман.

Это растрогало меня до слез.

Мне ни капли не было стыдно. Вообще.

Моя подруга Кора, с которой мы вместе учились, на дух не переваривала Дрю Бэрримор. Это всегда казалось мне невероятно странным и никак не влияло на мою любовь к фильму.

Конечно, мало чего романтичного можно найти в том, чтобы притворяться подростком и вернуться в двадцать с лишним лет в старшую школу, а затем влюбиться в своего сексуального и ранимого учителя английского языка. Этот фильм вряд ли стал бы популярным в наши дни, но было что-то в их первом поцелуе, отчего мое сердце растекалось в лужицу.

Выпрямившись, я сжимала подушку, когда время закончилось, а бедная Джози выглядела убитой горем. На экране появились зрители, лица которых выражали сочувствие. Позже раздался тихий ропот, который перерос в громкое «ура!». Все повернулись, и вот появился он. Сэм.

Вернее, актер Майкл «Жаль, что ты не мой папочка» Вартан. Он поспешил вниз с трибуны, вокруг разрастались девчачьи визги, а я сильнее прижала подушку к груди…

– Ой! – Внезапно почувствовав боль, я откинула подушку и прикоснулась к груди. Она оказалась очень чувствительной.

Я начала мысленно подсчитывать, когда должны начаться месячные, когда в дверь забарабанили.

– Какого черта?

Неясное беспокойство забурлило во мне. Да кто мог прийти в полвторого ночи? Черт. Да дело даже не во времени. Я еще ни с кем здесь не сдружилась так хорошо, чтобы сказать кому-то свой адрес.

Подняв пульт с дивана, я поставила фильм на паузу как раз в тот момент, когда Сэм спустился на поле. Стоило мне встать, как снова раздался стук. Я поправила толстовку и тихо подкралась к двери, пока в голове крутились образы серийных убийц. Приподнявшись на носочки, я заглянула в глазок.

– Какого черта? – вновь пробормотала я.

По другую сторону двери стоял Ник, засунув руки в карманы и разглядывая пустой коридор. Я молча уставилась на него, прекрасно помня, как ошиблась в нем. Не знаю, почему я заметила, что у него нет шлема. Хотя это совершенно не имело значения. Все же зачем он пришел? Я не сомневалась, что после моих прощальных слов он поймет: нам не стоит дальше общаться. Ник оказался высокомерным, но вряд ли был настолько тупым, что заявился сюда, чтобы переспать со мной.