Андрей Ларионов - Мои псевдореальности

«Не успеют» – подумал Андрей с сожалением и в то же время с радостью, когда увидел опять коридор света, что маячился в новой структуре измерения. Незримый комментатор порекомендовал Андрею, чтобы он не пропадал и не возвращался назад, так как назад пути уже нет. Еще невидимый собеседник сказал, чтобы Ковалев определялся с выбором нового мира, так как времени не так много кануло с мига перехода к смерти.

– Закутки безграничной вселенной, ждут тебя, они надеются, что ты выберешь именно их мир. И знаешь почему?! – Речь собеседника-комментатора была спокойная и вызывающая доверие у новоявленного странника миров.

– Почему же? – спросил парень, пытаясь хоть где-то отыскать в коридорах миров человека, кто общался с ним в коридорах света и бесконечных дверей.

– Да потому что, каждая душа человека, как бесценный сгусток энергии, приход новой жизни, дает преимущество тому миру. Чем больше энергии, тем лучше. Расширяющаяся вселенная живет только за счет первоначальной энергии, тот большой взрыв был спровоцирован, тем, что в нем родилась живая энергия, которая наполняла пространство новым смыслом. Не было пустоты больше, была новая система и порядок…

Почему-то на ум пришли Ковалеву в этот момент мысли о Марии Лелман, Андрей ее любил и еще любит, наверное, даже после того, как их роман бесславно закончился осенью. Парню хотелось бы вернуть время назад, чтобы опять сидеть рядом с ней, смотреть ей в глаза, целовать в губы, но этот белый коридор уже не выпускал Ковалева. Словно из колодца Андрей слышал едва уловимые голоса мамы и брата, они кричали ему и называли по имени, но он уже не отзывался на их возгласы. Белые лампы блестели в высоте незримым облаком прохода вверх.

– Держись, Андрюша там. Мы вызвали МЧС. Они тебе помогут.

Потом парень слышал как во сне плач мамы, но вернуться назад Ковалев уже не мог. Тревожное и волнующее захватывало его душу, сознание переполняло ощущение чего-то ужасного и в то же время нового, что было неизбежным для него способным привести его к победе над смертью. Оглядываясь назад, Андрей не видел уже той двери, из которой попал в это измерение. В этот момент он увидел опять тот самый раскручивающийся тоннель света, как бельмо-солнце из картин космоса, либо как луч света со дна колодца, что видел очень давно, когда также был на границе смерти. Но сейчас было все гораздо хуже. Это уже была новая ступень реальности, на которой он раньше даже не бывал. Ковалев где-то далеко от земли…

Он совершенно один тут, и в коридорах гулял лишь ветер свободы неподвластный ни времени, ни пространству.

– Пусти меня назад! – бессильно кричал невидимому комментатору Андрей.

Но никто не отвечал ему. Холодный странный ветер гулял по этому коридору, двери миров хлопали, то открываясь, то закрываясь перед ним. В голове звучал лишь один вопрос: «Что же делать? Куда идти?». Ковалев сначала шел торопясь, потом он уже побежал по этому дивному коридору со светом. В мыслях Ковалев был еще там, на земле, думал о том, что слезы льют близкие над тем, что с ним произошло же или произойдет. Эта роковая дата случилась бы рано или поздно, просто пришел его последний миг в этой жизни…

Гаснет свет, темнота наступает. Спустя длительное время Андрей уже слышит разговоры мужчин.

– На коляску его.

– Да, вот так.

– Думаешь выживет?

– Ему нужно срочно делать переливание крови.

– Он же белый как мел.

Сценарий юности повторяется вновь, хотя и в другой интерпретации. Еще Андрей слышит, голос мамы, она плачет и даже рыдает горькими слезами навзрыд. Ковалев жалеет ее в этот момент, что она видит его в таком неприглядном свете в ссадинах и порезах. Парню хочется, чтобы, тело даже после смерти никто не увидел, но этого нельзя сделать. Видеть сейчас он не может уже… Его глаза не открываются, лишь слышать может Ковалев, и ощущать измерение вне своего тела. В подсознании мозга Ковалева еще тлеет жизнь прошлого. Мозг выдергивает из собственного сознания картинки дней былых, как он учился, работал, еще навевает лица тех, кого любил: мамы, отца, брата. Потом молодой человек вдруг увидел Марию Лелман, они, как и раньше сидели с ней на лавочке, обнимались и целовались. Летняя свежесть охватывала их слитные в объятьях фигурки, а в небе проступали глубокие звезды. Фонари города загорались магическим светом, парк погружался во мглу сиреневой ночи.

В какой-то момент ему кажется, что это просто кошмарный сон, что это бред, что надо просто проснуться и понять, что сейчас идет обычное свидание с девушкой, она рядом. И еще сейчас нет зимы, там за пределами его метущегося сознания лето. По телефону с Ковалевым связывается мать, спрашивает, когда он вернется домой, и Андрей отвечает, что уже скоро проводит свою девушку домой и поедет обратно. Густые августовские сумерки наплывают на этот город, как марево исполинов темноты они шагают из горизонта чтобы поглотить небо, еще светлое и с умирающей зарей. Сознание содрогается от слабости и нехватки крови, темнота фиолетовыми кругами затмевает все воспоминания Андрея Ковалева. Молодой человек понимает, что сейчас декабрь, канун его дня рождения, и он лежит на носилках. Нет ощущений холода или жара. Кажется, что кожа перестала улавливать температуру. Его извлекли из-под руин собственного ветхого дома. Свой юбилей Ковалев так и не встретит, умрет, не дожив до него пару дней. А ведь не об этом Андрей мечтал еще осенью. Он думал, что будет встречаться со своей любимой девушкой, отметит с ней день рождение и новый год, думал, что купит новый автомобиль, еще Ковалев полагал, что найдет денег на адвокатов близких, и они решат свои проблемы со своими задолженностями. Он планировал создать свою семьи и родить своих детей…