Мила Дрим - Роза пустыни

Роксана была неприятно удивлена этим – подобное для мусульманского общества было неприемлемо – уединение с чужим мужчиной или женщиной – являлось запретом. Но Саид, глава дома, словно не замечал этого. Он был слишком занят – с довольной улыбкой принимая похвалу от своих почитателей. Роксана едва сдержала брезгливую усмешку – ей стало противно, так противно, что она, при первой возможности, ускользнула с праздника.

У себя в комнате она зажгла лампадку и достала книги, повествующие о жизни сподвижников последнего пророка. Углубленная в чтение, наконец, отвлеченная от тревожных мыслей, Роксана заснула только в последней трети ночи. Ей снился странный, непонятный сон, который еще больше принес волнение в ее сердце. Она проснулась прямо перед утренним намазом. Совершив его, молодая женщина уже собралась заняться своими делами, но что-то заставило ее покинуть комнаты и направиться в противоположную сторону дома.

Она шла тихо, даже дыхание Роксаны было неуловимо для человека. Женщина прошла через зал, в котором вчера проходило пиршество. С презрением в душе, Роксана обнаружила два сосуда, почти пустых. Подобные сосуды она видела в детстве, на рынке. Чуть подавшись вперед, молодая женщина тут же поморщилась – это было вино. Нехорошие догадки ворвались в ее разум. Уже смело, Роксана прошагала дальше и остановилась возле полуоткрытых дверей.

То, что она увидела, повергло ее в шок. Саид, две его жены расставляли горящие свечи возле какого – то изваяния, сделанного из золота. Затем, каждый из троих, подходил к нему, кланяясь, потом падая ниц и шепча слова.

Они молились изваянию.

Кровь застучала в ушах Роксаны, и первое, что она хотела сделать – ворваться в комнату и нарушить эту чудовищную картину, эту несправедливость. Но что-то напугало ее. Возможно, безумный взгляд, который она успела заметить у Саида. Ей стало страшно, что тот, применив силу, попробует и ее заставить совершить подобное. Эта мысль вызвала дрожь по всему телу Роксаны. Она, затаив дыхание, медленно попятилась назад, не сводя взора с мужчины и женщин. Затем, отступив на безопасное расстояние, красавица помчалась в свои покои.

Только в своих комнатах Роксана заметила, как трясутся ее руки. Она спрятала лицо в ладонях, силясь успокоить себя и уравновесить собственные чувства. Не сразу, но ей это удалось. Господи! Что же ей теперь делать? Ненависть, презрение к Саиду вспыхнули в ее сердце с удесятеренной силой. Как такое возможно? Ведь десять лет назад он был благочестивым мусульманином? Быть может, она что-то не знала о нем?

Не знала.

Не знала еще, что тщеславие, высокомерие и потакание собственным порокам и жажда – власти, денег, всего – разъели, как ржавчина, его душу, пропуская в нее тьму…

Сердце видит раньше головы. (Восточная мудрость)

Их ожидала засада. За поворотом, что начинался после долины, их ждали лучники – их высокие луки были натянуты, готовые выпустить стрелы. Тогда, сотни и сотни мужей будут убиты, повергнуты, растоптаны и преданы бесславию. И никто не проберется через границы и не нарушит мир этих земель.

Он знал об этом – его разведка – лучшая, что могла быть во всем этом мире, принесла ему эту весть на рассвете. Воин улыбнулся.

– Как ожидаемо, – холодно заметил он. Затем, его взгляд устремился на всадников – они и их выносливые кони были одеты в тяжелую броню, изготовленную по совсем новой технологии, настолько новой, чтобы пробить их стрелами, нужно будет придумать их усовершенствованный вид и подобраться к воинам вплотную. Но это были необычные всадники – они мастерски владели луком, поражая цели, даже несясь на большой скорости.

Предводитель начертил на песке веткой расположение вражеских лучников и конницы.

– Мы обойдем их здесь, и нанес неожиданный удар, – кончиком ветки он проткнул нарисованный вражеский отряд. И хотя это был всего лишь рисунок, одно действие воина выглядело устрашающее. Будто только что – одним движением – он лишил жизней тысячи людей.

Вскоре, его идея воплотилась в жизнь. Застигнутые врасплох, с тыла, лучники были уничтожены, вскоре, их участь постигла и конницу – в поднявшейся буре пустыни, окутавшей место битвы, им не удалось спастись. Охваченные паникой, они, умирая, кричали, что сам дьявол пришел с этим ветром, чтобы уничтожить их, защитников родных земель.

И, отчасти, они были правы.

Потому что предводитель, возглавлявший войско завоевателей, размахивая окровавленной саблей, кричал лишь одно: