Тимур Адаев - Летая в облаках

Чтобы я сказала ему, если бы встретила? Да ничего! Стояла бы, онемев от волнения, хлопала бы глазами и не могла бы вспомнить подходящих слов.

– Привет! Как дела? – банально.

– Хэлло! Хай, чувак! – развязно.

– Ой! Я в восторге от вас! Я вас люблю и обожаю! – тошнотворно.

Он бы и не заметил меня, такую простую, среднего роста, среднего веса, средней внешности, среднего ума. Все стены моей комнаты были обвешаны его фотографиями, я следила за каждым его появлением на экране. Мама сказала папе; «Пройдет, переболеет, это возраст».

Когда он женился, я была в шоке. Предательство. Ну зачем, зачем? Ведь ему было всего 26 лет, это же не возраст для актера. Я убрала все его фотографии и закинула на антресоли, на радость родителям.

Я закончила школу, не смогла поступить в институт, пришлось идти учиться на курсы бухгалтеров по совету родителей. По окончании курсов стала работать, зарабатывать себе на жизнь. Познакомилась с Андреем. У нас было все просто отлично, дело шло к свадьбе, уже назначили дату. Я была счастлива, мечтала о своем доме, о семье, о детях. Но за месяц до свадьбы ко мне подошла Людмила и молча включила запись на своей сотке. И я также молча выслушала, что говорит обо мне Андрей.

– Людочка! Нашла к кому ревновать. Я люблю только тебя, а на ней женюсь потому что… потому что женюсь. На тебе же я не могу жениться, у нас запрещено двоемужество.

Конечно свадьбы не было. Мама возмущалась:

– И надо было этой Люде подойти именно сейчас. Ты была бы замужем, если бы не она. И зачем вообще она это сделала, хочет на двух стульях усидеть. Надо рассказать ее мужу, что он носит рога.

– Нет! Ни за что! Не связывайся!

– Ну ничего, не долго веревочке виться…

– Тебя не волнует, что он сказал обо мне?

– Что он такого сказал?

– А то что он не любит меня?

– И что? Он это сказал, чтобы она отвязалась от него. Зато у вас был бы крепкий брак.

– Какой брак?

– По расчету.

Мне не очень- то хотелось стать его женой. Подумаешь. Хотя вся эта история радости и уверенности не прибавила.

Однажды летом я сидела дома одна, родители уехали отдыхать на дачу, и смотрела какое-то ток-шоу. Ведущий вдруг произнес знакомое имя. Это был он! Возмужавший, спокойный, короткая стрижка, мелкие морщинки в уголках глаз, сдержанная улыбка. Это был не мальчик, но мужчина, повидавший многое в этой жизни.

Он рассказал о себе, о своей жизни, о разводе, прозвучала стандартная фраза о том, что с женой они разошлись с уважением к друг другу и остались друзьями, о творческих планах, о съемках боевика «Стремительный бросок».

– Немного не привычно для вас?

– Да, конечно, но я давно уже не тот Сережа, который снялся в «Юношеском дневнике».

Я поняла, что никогда не забывала его и кинулась искать информацию о нем в интернете. Конечно, обклеивать все стены его фотографиями я не стала, как и делиться с кем бы то ни было о вновь вспыхнувшем чувстве. Но это была уже не подростковая восторженная любовь, а что-то другое…

Маме я сказала, что страдаю по Андрею, она отстала от меня со своими разговорами о личной жизни, думаю на полгода.

Бегать за ним, как его чокнутые фанатки, я не собиралась, но на премьеру «Стремительного броска» пошла и даже получила его автограф. И там же я познакомилась с его главной фанаткой – Натой, которая, увидев меня, сразу же позвала в фан-клуб. Я не отказалась и стала платить небольшие взносы, принимать участие в жизни клуба, получать буклеты, афиши, приглашения, билеты. И та же Ната, которая была лично знакома с Сергеем, почти все о нем знала, сообщила нам, что в его офис требуется бухгалтер.

Она объявила:

– Девочки, говорю сразу, требуется именно почитатель таланта Сергея, потому что первое время придется работать так сказать на энтузиазме, зарплата пока маленькая.

Конечно, я сразу же подошла к ней и сообщила о своем желании работать на своего кумира.

Она поговорила со мной, посмотрела документы, его директор поговорил со мной, посмотрел документы, его мама поговорила со мной и, наконец, все дали добро и я стала работать на актера.

«Дзинь-дзинь-дзинь» – звенел будильник, но Сергей никак не мог открыть глаза, просто не мог. Где-то в глубине сознания возникла мысль: «Надо обязательно проснуться, у меня какое-то важное дело» и ускользнула в нирвану. Медленно, очень медленно он дотянулся до будильника и смахнул на пол, а потом в тишине с блаженством вытянулся на кровати.