Анна Веммер - Палитра его пороков

– Это мое дело. Дом большой.

– И вы его весь хотите голыми бабами увешать?

– Почему во множественном числе? Меня интересуешь ты в качестве натуры. Одна-единственная героиня моей галереи.

– Звучит пошло.

– Да плевать. Это был пробный заказ. Сейчас ТЗ усложню. Отбрось куда-нибудь свою скромность и нарисуй что-нибудь… поэротичнее.

– Слушайте! – взрываюсь я. – Хватит! Я не хочу рисовать вам порнуху, ясно? У меня есть ребенок, она не должна этого видеть.

– Милая моя, – его взгляд становится жестче, и без того жуткие глаза окончательно приводят меня в ужас, – меньше всего меня интересует, как ты строишь воспитание своего ребенка. Я делаю заказ, получаю работу и хорошо за нее плачу. А еще в твоем возрасте пора знать, чем эротика отличается от порнографии.

Он вдруг делает шаг ко мне, я невольно отшатываюсь и чуть не сношу столик.

– Но если хочешь, я тебе объясню.

Прежде, чем у меня вырывается "нет!", Сергей разворачивает меня к себе спиной и прижимает к груди. Его горячее дыхание обжигает ухо и шею, я пытаюсь вырваться, но даже на миллиметр не могу сдвинуть стальные напрягшиеся мышцы.

Он хочет, чтобы я слушала, что он говорит.

– Я хочу динамики, понимаешь? Чтобы ты не позировала для рисунка, а поймала мгновение. Хочу смотреть на лист и представлять, что было до этого мгновения. И что будет после. Нарисуй…

Сергей, продолжая крепко меня сжимать, берет мою руку в свою и медленно ведет от плеча к груди, а затем легко сжимает. Вторая рука ведомая им скользит по животу и останавливается на пуговках шорт.

– Нарисуй, как ты себя ласкаешь. Сохрани свое чувство меры, – его голос мне вдруг не к месту напоминает чеширского кота, упивающегося своей уникальностью, – но расскажи мне историю.

Он нажимает на мою руку, лежащую между ног, и я вздрагиваю от странного ощущения, пронзающего тело.

– Здесь же парк!

– Вокруг никого. А я хочу настроить тебя на нужную мне атмосферу.

– Пустите меня! – в голосе уже никакого возмущения, только мольба и отчаяние. – Я нарисую вам, нарисую все, что скажете!

– Конечно, нарисуешь, – его бархатистый голос, – и я помогу тебе поймать нужный образ.

Сейчас он скорее помогает мне заработать сердечный приступ, потому что с кровью уже разносится по телу коктейль из адреналина, злости, беспомощности и проклятого, зарождающегося внизу живота, тягучего удовольствия.

Ненормальная! Психопатка!

Надо к психиатру. Срочно. Только где ж денег на него найти?

И еще надо освободиться. Только этот не отпустит, пока не получит свое.

Горячая ладонь на контрасте с вечерней прохладой буквально обжигает. Я закрываю глаза, отключаюсь и не думаю ни о чем, кроме того, что нужно немного потерпеть, и он уйдет. Отпустит, если я не буду отвечать.

Но проще сказать, чем сделать. Под медленными, немного грубыми движениями моих же собственных пальцев, находящихся во власти Сергея, я чувствую, как каждую клеточку тела охватывает жар. Сладкие спазмы внизу живота отключают мне мозг, эти ощущения сильнее, чем разум, сильнее, чем страх.

Я даже не думала, что можно так откровенно касаться просто через одежду. И что я способна на такую реакцию, да еще и в руках… у него.

Ноги подкашиваются от внезапной волны дрожи и спазма там, где наши руки сплелись в единое целое. Я бы, наверное, не удержалась, если бы не стальная хватка Сергея. Кажется, сердце и дыхание никогда уже не придут в норму, а меня не выпустят на свободу, но, наконец, его руки разжимаются. И я делаю неуверенный шаг в сторону.

– Заберу заказ в воскр…

Мир вокруг начинает вращаться, я пытаюсь опереться на столик рукой, но промахиваюсь и внутренне сжимаюсь в ожидании встречи с асфальтом. Но руки мужчины снова подхватывают меня.

– Что за… ты что, больна?

В голове шумит, а к горлу подкатывает тошнота. Черт, я же не ела почти сутки, просто не могла перед встречей с ним, а сейчас голод догнал и накрыл.

– Все нормально, – нахожу в себе силы ответить.

Тянусь к рюкзаку и достаю гематоген, который всегда лежит в кармашке на такой случай. Наверное, каждый, кто умудрился в универе посадить себе желудок меня поймет и вспомнит эту голодную тошноту и следующую за ней боль в качестве расплаты. Врач говорила мне есть немного, но часто, маленькими порциями раз в два-три часа, но я, конечно, не слушалась.

– Понятно.

Сергей вдруг подхватывает меня под руку и тащит к машине.

– Что вы… куда вы меня везете?!

– Ужинать.

– Я не хочу ужинать, тут мои вещи!