Марк Довлатов - Любовь по-французски. Секс-рассказы

Михаил расплатился, положил букет на переднее сиденье своего бимера и закурил. Так, смотрим время. Время нормальное. Спит еще наверняка. Поехали потихоньку.

Он припарковался у дома, выгрузил пакеты, забрал цветы и медленно двинулся к себе на четвертый этаж. В холле он прислушался, было тихо; содержимое пакетов перекочевало в холодильник, он взял букет и отправился в спальню. Дверь открылась без скрипа, Михаил зашел и остановился у порога. Спальный гарнитур «Людовик XV» полыхал всеми оттенками пурпура и золота, солнечный свет отражался в зеркалах, хрустальных подвесках люстры и гнутых золоченых мебельных ножках. Под небольшим балдахином на королевской кровати спала девушка; она лежала на спине, ее темно-рыжие волосы накрывали бурбоновские лилии на подушке, из-под одеяла выглядывали обнаженные плечи и верх груди – соски были спрятаны. Ну разве ты мог о таком мечтать всего пару лет назад, Майкл? Да никада! Даже и в голову не приходило в самых буйных фантазиях. Был ты Дуридом-Дуридомом. Да, пока она не вошла в твою жизнь. Можно даже сказать: влетела. Как метеор? Не, как ведьма на метле. Не даром же у нее глаза зеленые. Она вся как зеленый луг в маках. И ты идешь по этому лугу, пьешь росу с травы, вдыхаешь аромат, падаешь на спину и смотришь в небо. Это и есть твоя жизнь. Да, теперь. А раньше? А раньше в пустыне мрачной ты влачился. Слово-то какое: влачился. Точно про тебя.

Михаил прошел тихонько вперед и присел на край кровати. А теперь у тебя есть своя персональная Венера. Вот на стене у тебя висит «Рождение Венеры». Разве ее можно сравнить с твоей девочкой? Та ну, даже и думать нечего. Да и не думаю, что древние греки могли себе представить, что вы в этой спальне вытворяете. А была себе просто соседская девчонка, Бэла Бурлакова. А теперь секс-символ славного города Мухосранска. Да и не только. И в Париже ее заметили и в клип диоровский вставили. Так, вот про это думать не надо. И про картину не надо, и про журнал для мужчин. А про что думать? Ну, вот ты сидишь, смотришь на нее, знаешь, что сейчас она проснется и будет рада. Что тебе еще надо? Ничего и не надо. Только бы она всегда была с тобой.

Девушка пошевелила головой на подушке, закрылась ладонью от солнечного луча, потом отбросила руку в сторону и открыла глаза.

– С днем рожденья, Бельчонок.

– Это мне такие розы?!

– Нет, это тете Марусе с первого этажа.

– А где ты взял?

– Нууу… посадил черенки на своей фазенде, полол-поливал… а сегодня…

– Ну Мишка! Ну дай скорей их мне! Боже, как пахнут! Чудесные просто! Спасибо тебе, мой родной.

– Кофе в постель? Или что-нибудь… по-французски?

– Ну подожди еще. Я хочу так полежать.

Бэла развязала ленточку и осторожно рассыпала цветы по груди.

– Красиво?

– Красиво. Но ты и без роз у меня самая красивая. Они ничего тебе не добавляют и не убавляют.

– Ну Мишка, ну мне нравится так. Щелкни меня. Я хочу.

– В фейсбук повесить?

– Ну а что тут такого.

– С голыми плечами? Опять ты. Белка, ну для кого?

– Ну ничего же не вииидно! Плечи и плечи. Пусть девчонки умрут.

– Ладно, давай твой телефон.

Михаил взял смартфон и сделал пару кадров, Белка поклацала по экрану и протянула ему телефон – на ее странице в фейсбуке висело только что сделанное фото, а над ним была надпись: «Вот такой у меня Мишунчик!» Грудь его затопила горячая волна, он потянул одеяло на себя, припал губами к коленям Белки, целовал ее икры и ступни, гладил бедра ладонями, развел ноги в стороны, поднялся выше и поцеловал венерин холмик, раздвинул пальцами губы, тронул клитор кончиком языка, втянул его весь в рот. Белкины ноги задрожали, бедра поднялись, дернулись и сжались, она застонала, пальцы ее впились в простыню, потом уперлись в голову Михаила и оттолкнули ее; на груди ее поднимались и опадали розы.

– Мишка, они мне все соски покололи своими шипами!

– Так розы без шипов, что бочка меду без ложки дегтя.

– Да я не про то! Это было какое-то совсем новое ощущение! Ты меня там… внизу… так приятно… я дергаюсь… а они меня колют, я опять дергаюсь, все вниз уходит, и так волнами – вверх-вниз, вверх-вниз… Никогда так еще не было! Так… остро. Мне казалось, что это никогда не кончится. Вот интересно… а если туда положить… Нет, туда страшно. Ой, все, не могу больше! Щас приду!

Белка, как была голая, ускакала в туалет, а Михаил упал спиной на кровать и уставился на барочную люстру. Ну, такого ты еще не видела. Хотя видала ты немало. И разного. Ну, пошли покурим.