Кэрол Маринелли - Сицилийская Золушка для мачо

Во сне Маттео встретил и Талию – женщину, которой он однажды помог; она помахала ему, но он прошел мимо. Никто не должен был узнать, что он спас ее семью.

Все эти люди его не волновали. Никто не трогал его за душу, и не потому, что у него был дурной характер, а потому, что Маттео давным-давно научился вовремя закрываться от неприятных эмоций.

Но почему же взглядом он искал в толпе Беллу?

Маттео посмотрел наверх и увидел ее, двигающуюся по канату под улюлюканье горожан. Ее блестящие черные волосы струились по обнаженной спине. Крошечный серебристый костюм не скрывал ничего, и Маттео наравне с толпой разглядывал ее небольшие дерзкие груди, намазанные маслом.

Белла была объята ужасом, но улыбалась, как требовал Мальволио, инспектор манежа. А потом, к восторгу зрителей, она подняла ногу, раскрывая всю свою наготу, как требовал Мальволио, чтобы сделать сальто.

У нее не было страховки. И не было выбора.

Белла изящно перекувыркнулась в воздухе, поймала равновесие и едва успела увернуться от трапеции. Акробаты пикировали прямо на нее. Но она должна была продолжать представление.

Тут Маттео увидел, что по лестнице карабкается Дино.

– Saltare! – закричал Маттео, но его призыв прыгать утонул в ревущей толпе.

Всю ночь ему снились яркие, подробные сны, а сам он лежал почти неподвижно в кровати.

Маттео привык к кошмарам, но на этот раз они были наполнены сексуальным желанием.

– Saltare , Белла… – повторил он, но она его не слышала. У нее на лбу проступили капельки пота, узкий костюм врезался в кожу, а ступни кровоточили. Она выбилась из сил, но Маттео подгонял ее наравне с толпой.

И вдруг не успел Маттео снова открыть рот, как она заметила его, стоящего в толпе с распростертыми руками.

– Ti prenderò quando cadi! – закричал он.

«Прыгай, я тебя поймаю».

Белла колебалась долю секунды. Он помчался, чтобы встать прямо под ней, она радостно улыбнулась и прыгнула в его объятия.

И он ее поймал.

Ее теплое, хорошо знакомое тело очутилось у него в руках. Едва дыша от перенапряжения, она все-таки нашла силы на поцелуй, и, когда их губы соприкоснулись, они провалились сквозь грязное дно цирка и очутились в уютной мягкой постели.

Уже на рассвете Маттео увидел свой любимый сон-воспоминание.

Та самая бессонная ночь. Они медленно танцевали в гостиничном номере и вспоминали уличную вечеринку Наталии. Когда шестнадцатилетняя Белла сказала, что будет ждать его, а Маттео решил тайно сбежать из Бордо-дель-Чьело.

Их губы впервые сомкнулись в поцелуе, когда Белле стукнуло восемнадцать, и, несмотря на грубое начало, их ночь была полна романтики и страсти. Ночь, когда он выполнил ее просьбу и лишил ее девственности.

Ничего подобного с ним никогда не происходило. Маттео не хотелось вспоминать о деньгах, которые он ей передал, не хотелось вспоминать, как выглядела в тот вечер Белла.

Она крутилась возле бара, густо накрашенная и надушенная дешевыми духами, и мужчины оглядывали ее с ухмылкой.

Нет, лучше вспомнить, что случилось за закрытыми дверями. Утопая в бесконечных поцелуях, они нежно занимались любовью. Белла всхлипнула, когда он впервые в нее вошел.

Про синяк на щеке, поставленный его рукой, Белла забыла. Она поняла, что, если не Маттео, ее ударил бы Мальволио.

Ночь осталась позади, Маттео принял душ и пошел одеваться, но вместо этого вернулся в постель и лег рядом. Он был погружен в размышления, потому что хотел предложить Белле бежать вместе с ним.

А потом он ощутил ее шелковистые волосы и теплую щеку у себя на животе и россыпь поцелуев.

Маттео растворился в своем сне-воспоминании, наслаждаясь ее мягкими губами и влажным язычком, который скользил вокруг возбужденной головки его члена.

Вот как надо будить мужчину, подумал Маттео и застонал, когда Белла ловко взяла его член в рот.

Он двинулся навстречу волшебным ощущениям, но, когда опустил руку ей на голову, в дело вмешалась реальность. Если его будили, значит, он спал, а спал он не с Беллой. Да и губы у нее не были умелыми, нет, сначала их прикосновение было исполнено любопытства и волнения.

Сон постепенно его покидал.

Маттео хотел подняться, но тело убеждало его помедлить минутку, получить удовольствие; впрочем, воспоминания исчезли, к его члену приникли чужие губы, и ему хотелось от них избавиться.

Он придержал голову Шенди, но вдруг на него пролилось что-то холодное, от ужаса женщина завизжала, поднялась на колени и вылезла из-под одеяла. Ее блондинистые волосы были абсолютно мокрые, и Маттео резко сел в кровати.