Ксения Эшли - Любовь и точка

За месяц до основных событий

– Книгу? Я не ослышался? – Эрик даже не заметил, как его голос сменил несколько тонов и сейчас больше напоминал женский писк.

Его вечно прищуренные глаза теперь были широко распахнуты и устремлены на собеседника. Дик Ларкин, человек, которого некогда он считал своим другом, и для которого сам этим другом стать так и не смог, лишь еле заметно пожал плечами.

– Повтори! – потребовал Эрик, все еще не веря своим ушам.

– Не ослышался, – спокойно ответил Ларкин, окидывая его цепким профессиональным взглядом видавшего виды журналиста.

Он внимательно следил за Эриком, с той минуты как тот появился на пороге его кабинета, на минуточку, главного редактора одного из крупнейших издательств Лондона.

– Сколько мы не виделись? – спросил он тогда, приветствуя старого приятеля, хотя сам знал ответ.

Шесть лет. Неплохой срок. Для чего? Чтобы все забыть? Чтобы измениться? Если дело касалось Эрика Смита, Дик сильно сомневался в этом. Прошедшие годы не добавили ему ни седин в висках, ни морщин вокруг глаз, не изменили они и его сути. Перед ним стоял все тот же амбициозный, самоуверенный и до апофеоза циничный человек, который шесть лет назад бежал из Британии на другой конец света, как нерадивый жених из-под венца в поисках лучшей доли.

Сколько лет ему было тогда? Двадцать семь? А он все еще был по-детски наивен. Хотя считал себя невероятно умным и уже усталым. Думал, что прекрасно знает жизнь и умеет ею управлять, все делает правильно и не ошибается, как большинство других смертных.

Но настоящая усталость пришла позже, со временем. Только сейчас Эрик понимал, каким зеленым был тогда, как глупо рвался куда-то, в поисках лучшей доли. Он не нашел, что искал, а взамен получил только досаду и сожаление за растраченные силы и время. А теперь, поджав хвост, возвращался туда, где все ему было постылым и чуждым, как и там, откуда он отбыл.

А сейчас ему тридцать три. Возраст Иисуса! Время собирать камни, а не начинать жизнь заново.

И вот теперь спустя годы он стоит перед ним, словно ничего не произошло, в ожидании должности ответственного редактора, и лишь неожиданное требование Дика к его кандидатуре смогло если не напугать, то хотя бы немного вывести его из привычного состояния абсолютного безразличия.

– Ты против того, чтобы я вернулся на прежнее место? – слова Эрика вернули Ларкина к реальности.

– Нет, я уже дал согласие, но…

– Но?

– На какое место ты претендуешь?

– Ответственного редактора, не так ли? Оно ведь свободно?

– Да. Тот, кто занимал его после тебя, недавно объявил, что уходит.

– Это рок. Несчастливая должность.

Дик немного расслабился и рассмеялся. Он откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди.

– Не шути так, Эрик.

– А что мне остается делать? Ты, не хочешь давать ее мне.

– С чего ты взял?

– А к чему эти вопросы?

Главный редактор набрал в рот воздуха и громко выдохнул.

– Ты, же, знаешь. Я неполноправный хозяин здесь. Есть учредители, и они… мягко сказать, недовольны тобой.

Эрик опустил глаза и глумливо ухмыльнулся. Сплошное самодовольство. Ничего не скажешь.

– В самом, деле, друг. Ты тогда так…быстро уехал, ничего не объяснил. Они восприняли это, как личную обиду.

– Короче, что они хотят?

Ларкин почесал кончик носа.

– Ответственный редактор одного из крупнейших издательств Лондона должен иметь свой материал.

– Это я уже слышал, – он нахмурился, потянулся к своей папке и стал перебирать документы. – Им нужны мои проекты? Отлично.

– Книга, – прошептал мистер Ларкин.

Эрик, не обращая внимания на его слова, продолжал рыться в папке. Все еще делая вид, что не понимает его.

– Я сказал «книга», – повторил Дик громче, ожидая, когда же, наконец, его пробьет.

И, кажется, этот момент наступил. Лицо Эрика вытянулось, на лбу проступили глубокие морщины. Самый сдержанный человек, которого когда-либо встречал Ларкин, робот, умеющий всегда контролировать свои действия и эмоции, соскочил со стула и, склонившись над столом, буквально навалился на главного редактора.

– Дик, ты спятил?! Какая книга? Я редактор, а не писатель!

На этот раз Ларкин не спасовал перед ним и выдержал его взгляд.

– Считай, что это их месть тебе.

Он развел руками.

Эрик постоял так несколько секунд, а затем снова плюхнулся в кресло.

– Других вариантов нет? – произнес он, все еще грея в душе надежду.