Анастасия Борзенко - Тень Greta morgane. Море знает все

Я не оставил чаевых, от того, что мне были неприятны гримасы официанта и с победным видом бросил на стол расчет. Хотя, в глубине души я понимал, что его злобность вполне возможно, имеет причины, однако, мне на них было все равно. Вот если бы он был женщиной, я бы задался целью раскопать истину и заставить его сиять от работы, а не выливать свои отрицательные флюиды на постоянных клиентов.

Катя, естественно, заметила его неприятные улыбки, но не подала виду. Правда, тень грусти в ее глазах я успел поймать за хвост. Не знаю почему, но мне было очень неприятно за нее, и этим вечером я хотел искупить поведение недостойных мужчин.

Мы пили вино на мансарде, а после обнаженные купались в прохладных волнах, сдобренных сумерками. Я любовался изгибами ее прекрасного тела, а она просто была благодарна за то, что я легко и непринужденно принимаю ее, не создавая неприятных пауз и взглядов.

Кожа у нее была потрясающая, особенная покрытая каплями морской воды, что сияли на ней, будто чешуя на прекрасной бледной русалке. В свете яркой луны.

Луна была такой яркой, что меня переполнял восторг от всего происходящего, признаюсь, я так растворился в происходящем, что был счастлив. Ум был поставлен на паузу, а компания прекрасной женщины наполняла душу самым настоящим упоением. И про Полину я не думал совсем.

Я часто растворялся в других женщинах, чтобы дать себе отдохнуть от мыслей о Полине. Это приносило пусть недолгое, но все же облегчение. Правда, если женщины попадались пресные темпераментом, становилось еще хуже. Я сравнивал их… В самые пикантные моменты нашего общения. На свете нет ничего хуже, чем желать того, что недоступно в моменты обладания доступным, но не тем…

Катя поблагодарила меня за счастливые часы, что ей подарило мое общество и растворилась в ночи. Я с восторгом относился к таким женщинам – никаких вопросов о личной жизни, надежд и ожиданий.

Просто благодарность. Я и сам чувствовал себя счастливым. Я подарил минуты искренней радости другому человеку, это бесценно, и время от времени это следует делать всем.

– Я сама не знала, как к нему отношусь. Мне очень понравилась фраза, прочитанная где-то однажды – «Она влюблена в него, но нравится он ей не очень, а она нравится ему, но он в нее не влюблен». Мне было неприятно, когда я ее прочитала, потому что я вдруг поняла, что в ней все. Все эти сорок лет… Я цепляюсь за время, которое бездарно растратила. Мне так хотелось иметь свою какую-то красивую и не похожую на других историю любви. Знаете, о каких пишут книги? И какие молодые люди изучают с течением лет на уроках литературы, раскладывая все по полочкам пытаясь определить причины и истину…

Я не рассказывала об эмоциях, что испытала, когда увидела его впервые. Так вот, я подумала, что он болван. Чванливый и шутовской болван! И последующие пару дней вдруг неожиданно поняла, что заинтересовалась в нем… Но не от того, что он стал меньшим чванливым болваном. Нет… Я обратила внимание на то, как говорят о нем при мне другие женщины. Точнее, как они говорят о нем, применительно ко мне. О моем воздействии на него. Это было гораздо лучше признанных в литературе шедевров, должна, признаться. Не быть музой для чьего-то романа на бумаге, а являться героиней жизни. Это наполняло меня такими приятными эмоциями, что я была не в силах сдаться и однажды утром позволила себе окунуться в его чувствах с головой. Это было как пропасть, ведущая к мерзкому хамелеону, и из которой было уже не выбраться никак и никогда…

Я воспринял появление пожилой леди с восторгом, я ее правда ждал. Может быть стоит посетить местную библиотеку и покопаться в архивах. Знаете, такое часто показывают в фильмах – призрак какой-нибудь не нашедшей успокоения души является жителям города в надежде найти родственную душу… Только, почему она выбрала меня?

И рассказать об этом некому. Даже Полине. Она это не поймет. Решит, что я крайне больно переживаю наш очередной разрыв. Я сторонник той мысли, что если нестерпимо хочется увидеть или услышать человека, то ни одна из причин этого не делать не стоит и выеденного яйца. Так что, я всегда звонил, писал, приходил…

Только сейчас меня что-то остановило, пусть помучается и подумает. Женщинам это необходимо – оставлять их наедине с истеричными и хаотичными мыслями. И, поверьте мне, это не жестокость. А если и она, то вынужденная, ради нее же самой, пусть немного спустится на землю с высоты своей напыщенной идеальности. Уж я как никто знал какой яд течет по ее жилам вместо крови…