Тати Блэк - В постели с миллиардером

– Хватит, Лен. Не от чего офигевать. Это всё понарошку, я же сказала.

– Ничего себе понарошку! Полляма евро, Танюха!

Она снова начала прикладывать то пиджак к юбке, то жакет к брюкам, после чего отбросила очередную, неподходящую на её взгляд, вещь.

– Их сначала надо получить, – вяло отмахнулась я и вытащила из рук Лены самое удачное, на мой взгляд, платье. Вязаное, тёмно-серое и длинное.

– Ты что, его наденешь? – Ужас, написанный на лице подруги, был настолько искренним, что я безоговорочно ей поверила.

– А что?

– А чулки?

– Какие ещё чулки?

– Точно! Забыла.

Ершова метнулась к сумке, откуда впоследствии и извлекла упаковку, которую протянула мне:

– Вот, от сердца, можно сказать, отрываю. В безграничной надежде на то, что ты с полумиллиона купишь мне десять таких пар. Нет, десять фур таких чулков.

– Чулок, – машинально поправила я, рассматривая рисунок на стройных ногах девушки, смотрящей с упаковки, которую я вертела в руках.

– Однофигственно, Баринова. Давай, надевай. И если уж с одеждой у тебя всё так плохо, хотя бы вот ту мини-юбку напяливай.

– Я её не носила лет с шестнадцати.

– И что? Напяливай. Сверху блузку. Ты же скромная воспитательница. Хотя, я бы в бюст ватки бы подложила. Пусть Роберт твой видит, какое у тебя богатство в грудях спрятано.

– Между прочим, ничего особо богатого там нет. И он меня в невесты взял в любом случае, хоть с ватой, хоть без.

По правде говоря, я сильно сомневалась в том, что стоит надевать то произведение чулочно-носочного искусства, которое мне принесла Ершова. Хорошо хоть чулки были чёрными, а не алыми, например. Но вот рисунок на них…

Снизу-вверх по всей длине чулок поднималась словно бы шнуровка, которая сверху заканчивалась милыми бантиками, тоже нарисованными. Я вздохнула, покосилась на то платье, которое забраковала подруга, и всё же принялась надевать чулки. Времени до приезда Роберта оставалось катастрофически мало.

– Так, ну всё, подруга, – наконец постановила Ершова в тот момент, когда в дверь зазвонили. Это поднялся в квартиру Левицкий, приехавший десять минут назад и не вынесший ожидания.

Я в последний раз бросила взгляд в зеркало на стене – переодеваться было поздно, потому на ужин с дядюшкой Роберта я шла в том, что Лена на меня надела. В комплекте к чулкам – короткая юбка и блузка с ремешком на талии. Ну и туфли на шпильках. В общем и целом, не так уж и плохо, если бы не одно «но. В таком наряде я себя чувствовала не в своей тарелке.

– А вот и счастливый жених! – проговорила Лена, распахивая дверь квартиры, за которой с самым непринуждённо-нетерпеливым видом стоял Левицкий. Правда, надо отдать ему должное, стоило только нам с Ершовой предстать перед ним, как весь его образ скучающего и совсем чуть-чуть разозлённого на непредвиденную задержку мужчины, слетел, будто сорванная маска.

– Кхм, – кашлянул он, окинув меня взглядом с ног до головы и обратно. На подругу даже не посмотрел. – Как я вижу, ты готова.

– Ершова. Елена Михайловна. Для вас просто Лена. – Тут же встряла та и протянула ему руку, на которую Роберт и перевёл взгляд. – Лучшая подруга Тани.

– Левицкий Роберт Алексеевич, – чуть сжав пальцы Ершовой ответил мой «жених». – Для вас просто Роберт Алексеевич. – И снова повернулся ко мне: – Если ты собралась, можем ехать. Опаздываем.

А я стояла, как дура, и не знала, что ответить. Не каждый день ко мне приезжали женихи в костюмах от Армани, и не каждый день везли меня на светские ужины, потому моё замешательство было весьма объяснимым. И всё же… это была лишь игра, за которую я получу баснословный гонорар. И мне просто нужно побыть собой и наплести несчастному дядюшке Левицкого с три короба. Не врать, нет. Просто подыграть Роберту.

Пока мы шли к лифтам, я делала то, что было мне совершенно несвойственно – втягивала аромат парфюма Левицкого, от которого кровь по венам бежала быстрее. Я даже и не знала о существовании таких ноток, которые, смешиваясь воедино, могли свести с ума.

Позади маячила Ленка, не устающая комментировать всё и вся. К её болтовне прислушиваться не хотелось – казалось, что Ершова в данный момент совершенно чужеродный элемент. Хотя, им была как раз не она, а Левицкий, выглядевший на фоне обшарпанных стен лифтового холла так, будто мог попасть сюда с вероятностью ноль целых ноль десятых, и вот каким-то образом всё же угодил.

– Спасибо, Елена Михайловна, что проводили. Дальше мы сами, – проговорил Левицкий, когда мы дошли до его автомобиля. – Подкинуть вас до дома не предлагаю, как вы помните, мы опаздываем.