А. Моралес - Любовь виртуальная и реальная

Шеф не в духе. Небось, мандраж бьёт перед совещанием у директора. Хотя назвать Кольцова трусом мог лишь тот, кто не знал Геннадия Романовича. Шефу ничего не стоило рявкнуть на вышестоящего руководителя, если тот забывался и позволял себе по отношению к нему повышенный тон или крик. Однажды Маша стала случайным свидетелем, как шеф в очень жёсткой форме защищал одного оклеветанного сотрудника отдела перед самим Межоновым, генеральным директором компании.

Шефа терпели только потому, что такого пиарщика днём с огнём поискать ещё надо. Известно, что Кольцова уже несколько раз пытались переманить конкуренты, но тот каждый раз отвечал отказом.

– Далеко от дома, – отшучивался он, когда кто-нибудь пытался выяснить истинную причину отказа.

Значит, шеф не мандражирует. Тогда почему такой смурной? Мотающей нервы жены у него уж как года три нет. Любовница спать не дела? Так, по слухам, нет у него и любовницы. Шеф весь в работе. Личной жизни у него нет.

Маша подошла к Светлане Роговой, шикарной блондинке, несостоявшейся секретарше главного босса. Поскольку кроме внешности другими достоинствами она не обладала, Светлана смогла проработать секретарём два дня. Говорят, у генерального пена со рта шла, когда он отчитывал менеджера по персоналу за то, что взяли на работу Рогову.

– Она же в слове «ёж» делает три ошибки! – орал он.

– Ну, Валерий Владимирович, это уж вы хватили.

– На!

Менеджер едва не проглотила язык, когда прочитала: «йош».

Если бы не папа, старший Рогов, занимавший ответственный пост в мэрии, Светлану выперли бы в ту же минуту, как она переступила порог фирмы. Наверное, в американском головном офисе так и поступили бы. Но в российском филиале справедливо посчитали, что портить с мэрией отношения из-за такого пустяка, как отсутствие мозгов у дочери высокопоставленного чиновника, а заодно и нажить в его лице личного врага, не стоит.

Вот и решили пристроить Светлану в отдел маркетинга и рекламы на должность помощника менеджера по маркетингу. Другими словами, на должность «принеси-подай и сделай-ка кофейку».

Света была счастлива и ощущала себя полноправным членом коллектива, несущим людям добро. Спустя некоторое время у Светы открылось ещё одно достоинство. Необъяснимым образом она узнавала все новости конторы первой. Возможно потому, что она была лёгким и незлобивым человеком, очень весёлой и общительной девушкой.

– Свет, не знаешь, почему Геннадий Романыч с утра такой… угрюмый?

– К нему родственники с Урала приехали, – прошептала Светлана. – Какая-то дальняя родня. Он их и в глаза не видел, а тут припёрлись – здрастье вам!

– Да-а, засмурнеешь тут, – согласилась Маша. – Бедненький.

Она оглянулась и посмотрела на шефа особым, материнским взглядом.

– Сидит… Наверное, не выспался.

– А то! С утра пришёл и сразу на всех полкана спустил. Ужас! Пошли, кофейку попьём?

– Пошли…

Кофеёк с утра пили все. Это уже даже не традиция, а самая что ни на есть производственная необходимость. Без чашечки кофе трудовой день не начнётся. Народ будет нервничать и вместо работы думать о кофе.

5

Сколько Маша не заглядывала в «асю», «Дровосек» так и не появился. Это одновременно и бесило, и расстраивало. Разве можно так, на полуслове, рвать отношения? Тем более, после того, как заявил о своей любви.

«Дровосек – вне сети»

– Гад…

Работа валилась из рук. Слова не складывались в предложения, и вообще рабочий день тянулся невыносимо долго.

После восьмой чашки, кофе уже вызывало бурный протест организма. Пригубив девятую, Маша почувствовала себя дурно.

– Что с тобой? Ты не беременна? – тут же поинтересовалась Светлана.

– Типун тебе на язык! Да и от кого, от духа святого? – хмыкнула Маша.

– Ты что девственница?

– Свет, отстань, а? – взмолилась Маша. – Хреново мне, но от кофе, а не от беременности.

– Зачем же тогда пьёшь столько?

– Да так…

– Понятно, влюбилась, – кивнула Светлана.

– Свет, шла бы ты… покурила что ли, – вяло огрызнулась Маша и вышла из комнаты, служившей для сотрудников отдела столовой.

На рабочем месте Маша обнаружила брелок виде котёнка.

– Ой какая прелесть! Ути, моя хорошая, – девушка взяла брелок, потёрлась носиком о пластиковую кошку и осмотрелась.

Шеф, вернувшийся с совещания, сидел, уткнувшись в компьютер. Ирина Львовна беседовала с Иваном Сергеевичем, пятидесятилетним мужчиной, занимавшимся тем, что сводил данные о продажах, поступавшие с разных отделов, в одну таблицу и выводил потом красочные графики. Светка ещё не вернулась из столовой. Игорь…