Дарья Ланская - Верни мое сердце, Париж!

– Прости меня, просто не мог дать тебе пройти мимо! – вдруг воскликнул этот странный парень по-французски, не отрывая от меня взгляд, что стало пугать еще больше, чем его внешний вид. – Но твой профиль… Погоди, поверни лицо вот так…

Он осторожно коснулся пальцами моего подбородка и чуть повернул его в бок. Я была настолько ошеломлена происходящим, что даже не сопротивлялась. Французский мы с Катькой учили еще со школы, поэтому я без труда понимала каждое слово, сказанное этим странным парнем.

– Божественно! Шикарно! Это просто невероятно! Улыбнись, пожалуйста! – продолжал говорить этот ненормальный, восхищенно глядя на меня.

– Да что здесь происходит? Что тебе от меня нужно?

Я выдернула руку из его ладони. Интересно, у них тут, в Париже, все такие сумасшедшие?

– О Боже, прости меня! Понимаешь, я художник! Сидел вон там – указал на небольшой мольберт и стульчик неподалеку от нас. – Вдруг увидел тебя… Ты, наверное, напугалась?

– Есть такое… – Я и вправду была испугана.

– Я не думал ничего плохого, – улыбнулся он. – Мне очень захотелось написать твой портрет! Пожалуйста. Это не займет много времени, обещаю. Ты же не парижанка?

– Нет. – Меня немного расстроило, что художник понял это.

– Сразу заметно. – Он как-то странно улыбнулся и протянул мне руку. – Идем, скорее! И держи тот поворот лица, который я тебе показал! Это божественно! Просто божественно!

Он много раз повторял слово «божественно» и еще какие-то французские наречия, которые никак не удавалось разобрать. Усадив на складной стульчик, несколько раз корректировал поворот моей головы, касаясь лица своими длинными холодными пальцами. Мне подумалось, что такие руки могут быть у пианиста. Но в том, что странный парень был человеком творческим, не было никаких сомнений.

Наконец, он сел за мольберт и принялся делать наброски, работая с полной отдачей. Казалось, в тот момент для него не существовало ничего вокруг кроме мольберта и моего лица. Ни шума машин, ни звука человеческих голосов – ничего. Он почти не разговаривал со мной, лишь иногда делал замечания, если я меняла свою позу. В основном что-то бормотал под нос, а его взгляд скакал с мольберта на мое лицо.

Было безумно интересно поскорее увидеть то, над чем он так усердно трудится. А кстати, как его зовут? Хотя, наверное, у него какой-нибудь псевдоним. Творческая личность, что с них взять? Наверное, он обладает даром гипноза, раз я все еще сижу рядом с ним и позирую. Удивительно, но этот странный парень взволновал меня. Мне хотелось быть рядом, слушать его голос, наблюдать за движениями.

– Восхитительно! – Художник воскликнул примерно через полчаса и подскочил с места. – Еще никогда я не работал так! Как же это здорово! Ты – моя муза!

– А можно мне посмотреть? – Мне стало интересно.

Я проигнорировала его последнюю фразу и направилась к мольберту, но он заслонил его спиной.

– Нет, еще не закончено, – беспечно улыбнулся он. – Мы должны продолжить завтра!

– Завтра?

– Да, завтра! Приходи на это же место, и мы с тобой продолжим.

– Я даже не знаю…

Я смутилась. Еще никто так не восхищался мной и не писал моих портретов. А этот художник просто весь светился, когда взгляд его карих глаз был устремлен на меня. Да и мне было трудно оторвать от него взгляд. Где-то в районе солнечного сплетения образовался невидимый комок, из-за которого было трудно дышать, когда рядом стоял художник. Что это со мной?

– Ну, пожалуйста, прошу! Ты просто не представляешь, как прекрасна! Я обязан нарисовать твой портрет, понимаешь? Ты – ангел, – улыбнулся странный художник.

Ангел? Я? Мои глаза широко раскрылись, и я не могла выдавить из себя ни слова. По плечам пробежали мурашки, и я не знала, куда деть свой взгляд. Если даже смотреть в сторону, то боковым зрением все равно чувствую, что он смотрит на меня.

– Хорошо, я приду, – робко улыбнулась я.

В тот же день я рассказала Катьке про странного художника. На это она отреагировала на удивление спокойно, я бы даже сказала безразлично. Хотя для меня эта встреча стала настоящим событием! Единственное, что Катька сделала, так это попросила потом ей первой показать портрет, который он нарисует.

– Конечно, покажу! Просто это все так странно… – Я лежала на кровати и смотрела в потолок.

– А чего тут странного? В Париже пруд пруди уличных художников! Он кстати сказал, сколько возьмет за портрет?

– Нет… – Я только сейчас подумала о деньгах.