Маргарет Пембертон - Богиня

– Валентина! – громко, настойчиво позвал Боб. Она непонимающе обернулась. Боб высунулся из фургона и уставился на нее убийственным взглядом.

Нужно было пошевельнуться, предотвратить неминуемую стычку между ним и этим могущественным человеком.

– Иду, Боб, – выдохнула она, заставляя себя вырваться, и спотыкаясь помчалась к фургону. – Прости, пожалуйста, я сейчас.

Она ухватилась за ручку дверцы, и Боб, свирепо сжав ее руку, усадил на место пассажира, включил зажигание и умчался прочь, даже не удостоив Ракоши взглядом.

С лицом, похожим на страшную маску, он промчался мимо ангаров и направился к студийной стоянке машин. В эту секунду Боб не знал, чего хочет больше всего – задать трепку Валентине, глупо и легкомысленно покинувшей безопасное убежище, или выбить дух из Ракоши, который превратил девчонку в трясущееся от страха подобие человека.

Пронзительно завизжали тормоза, и Боб остановил фургон.

– Выходи, – процедил он сквозь зубы, чувствуя, как на щеке бешено бьется жилка.

Дейзи повиновалась, неслышно всхлипывая при воспоминании о зловещем голосе, окликнувшем ее, когда она освободилась от магии взгляда режиссера и метнулась прочь. Он позвал ее, но она, сопротивляясь инстинктивному порыву, зовущему, подталкивающему к нему, продолжала бежать.

Боб устремился к «бьюику» и распахнул дверцу:

– Влезай, и убираемся отсюда ко всем чертям!

Дейзи рухнула на сиденье рядом с ним.

– Я… кто это был? – выдохнула она, когда они вылетели из ворот студии и устремились к первому из бесчисленных поворотов длинной, спускавшейся вниз дороги.

– Видал Ракоши! – с ядовитым сарказмом бросил Боб. – Подумать только, из всех, с кем можно связаться, ты выбрала самого сволочного! Иисусе! Никто, кроме членов команды Ракоши, не смеет появляться на съемочной площадке! Еще чудо, что он не приказал попросту выставить тебя за ворота студии!

Кровь закипела у него в жилах. Лицо пылало.

– Он оскорбил тебя? Сквернословил? – напряженно осведомился Боб. Если окажется, что так и было, он превратит этого типа в бифштекс!

Дейзи в изумлении уставилась на него.

– Нет… он был… добр…

– Добр?

Дейзи показалось, что Боб сейчас взорвется.

– Да Ракоши в жизни не был ни к кому добр! Он доводил до слез самых знаменитых кинозвезд и остался единственным режиссером, который то и дело оскорбляет студийных боссов, наступает им на любимую мозоль, ад и при этом ему все сходит с рук! Его недаром зовут венгерским дьяволом, и он вполне оправдывает свою репутацию.

Дейзи пристально уставилась на свою руку, которой мимолетно коснулся Ракоши. Она горела, будто опаленная невидимым клеймом.

Боб потрясенно поднял брови:

– Он не велел тебе убираться с площадки, не спросил, как ты сюда попала?

– Нет, – покачала головой Дейзи, и солнечные лучи на мгновение словно запутались в ее волосах. – Спросил, сколько мне лет. Вот и все.

Голубые глаза Боба сузились.

– Сукин сын, – прошипел он, сворачивая на шоссе Ван Несс без всякого почтения к правилам дорожного движения. Странно, какое Ракоши дело, совершеннолетняя она или нет?

– Эта леди… она Романа де Санта, верно?

Ярость Боба постепенно угасла. Он даже подавил улыбку. Господи, ну кто еще мог назвать Роману леди!

– Да, последнее приобретение «Уорлдуайд». Боссы твердо намерены превратить ее в соперницу Глории Свенсон.

– Она очень красива. Совсем как сказочная принцесса.

Дейзи вспомнила, как мисс де Санта с видом собственницы называла Ракоши «дорогим» и поежилась от леденящего озноба.

Боб ухмыльнулся. Романа де Санта – немногим лучше течной сучки, которая зубами и когтями пробивала дорогу наверх, шла по трупам, торгуя своим телом, отдаваясь за роль, за место под солнцем, за титул кинозвезды.

– Романа – испанское имя? – задумчиво спросила Дейзи. – Она не похожа на испанку.

Боб свернул к Санта-Монике.

– Она в жизни не была в Испании. Урожденная Долли Мюнф, из Калико-Спрингс, штат Айдахо. Надеюсь, это развеет твои волшебные грезы?

Дейзи потрясенно уставилась на него. – Многие актеры в Голливуде берут псевдонимы?

– Девяносто девять процентов. Боссам нравится видеть на афишах шикарные имена. Публика валом повалит на последний исторический фильм с Романой де Санта. Никто не будет вставать в очередь, чтобы посмотреть на Долли Мюнф.

Внутри Дейзи все замерло. В журнальных статьях ниг когда не упоминалось о том, что кинозвезды имеют от рождения совершенно не те имена, под которыми были известны. Долли Мюнф сменила имя на Роману де Санта, точно так же как она сама сегодня стала Валентиной, а ведь Романа де Санта – знаменитость, яркая звезда на голливудском небосклоне. Более того, Романа де Санта была женщиной, получившей право называть Видала Ракоши дорогим.