Кристина Хегган - Проблеск надежды

Он рассмеялся:

– Думаю, что нет.

Мимо, улыбнувшись им, прошла няня в униформе, толкавшая перед собой детскую коляску. Дайана улыбнулась ей в ответ, вспомнив не столь далекое прошлое, когда она гуляла с такой же коляской.

– Ты помнишь, как в прошлом году я рассказывала тебе о Надин? – Она умышленно сказала «Надин», а не «твоя мама», чтобы не запутать Зака.

Он кивнул:

– Она была моей родной матерью, но умерла.

– Правильно. Мы тогда говорили и о твоем отце. У него чуть напряглось лицо, но он снова кивнул:

– Помню.

– На днях он заходил ко мне.

Зак повернулся к ней и удивленно заглянул в глаза:

– Он здесь? В Сан-Франциско? Дайана кивнула.

– Ты говорила, что он живет где-то в Европе.

– В Европу он уехал сразу после того, как оставил Надин. Но в конце этого лета он вернулся, хотя я до прошлого четверга даже не знала об этом.

Тяжелая капля подтаявшего мороженого стекла по стаканчику, и Зак на лету поймал ее кончиком языка.

– Что ему нужно?

Дайана окинула взглядом маленькое плотное тельце, испачканную футбольную форму и огромные, вопросительно глядевшие на нее глаза. Она попыталась угадать, что он чувствует, но на его живой мордашке увидела лишь любопытство.

– Тебя. Он говорит, что хочет встретиться с тобой, стать для тебя, отцом. Он хочет также, чтобы ты половину каждого года жил с ним.

Она не могла бы сказать, что появилось у него на лице раньше: удивление или возмущение.

– Ну, нет, я не хочу жить с ним! Я даже его не знаю. – Зак взглянул на мать, с подозрением прищурив глаза. – Надеюсь, ты не сказала ему, что я согласен?

– Конечно, нет. По правде говоря, я обошлась с ним довольно грубо. Я выставила его из кабинета, а когда он позвонил два дня назад, я, не дослушав, повесила трубку.

– Ну и правильно сделала, – заявил он. Потом осторожно добавил: – Значит, он больше не будет тебя беспокоить?

Если бы все обстояло так просто!

– Я не думаю, что Трэвис откажется от своей затеи только потому, что я ему нагрубила. Пройдет немного времени, и он снова примется за свое. Потому-то я и должна была рассказать тебе об этом.

– Я не буду с ним жить, – повторил Зак. – Кайл Петерсон живет у своего отца во время летних каникул, и ему это совсем не нравится. Мне бы тоже не понравилось.

Дайана пригладила рукой непослушные светлые волосенки Зака и, поддавшись внутреннему порыву, сказала:

– Не беспокойся, я не позволю, чтобы это случилось с тобой. Я рассказала тебе об этом только потому, что Трэвис принадлежит к одной из самых богатых семей в Сан-Франциско и эта история обязательно привлечет всеобщее внимание.

– Ты хочешь сказать, что нас будут показывать по телевидению и всякое такое?

– Вполне возможно. Твои приятели, наверное, будут задавать множество вопросов. Поэтому мне захотелось подготовить тебя.

Зак в полном молчании доел мороженое. К тому времени они добрались до фонтана, который местные жители почему-то называли «черепашьим», хотя черепах в нем никогда не бывало. Поставив одну ногу на низкую каменную оградку, он смотрел в воду.

– Ты сказала, что он богатый? А чем он занимается?

– Его семья владеет отелем здесь, в Сан-Франциско. Ты, наверное, слышал его название: «Линдфорд».

– Ух, ты!

Такая реакция ее не удивила. Возвышающийся на холме отель был не меньшей достопримечательностью города, чем какой-нибудь знаменитый памятник. Ребят однажды водили туда на экскурсию всем классом. Зак возвратился домой, переполненный впечатлениями от увиденного: огромного вестибюля, хрустальных люстр и старинных гобеленов с изображениями сцен знаменитых походов европейских крестоносцев.

Мысль, что такое величественное заведение принадлежит его отцу, не могла не произвести впечатление на мальчика – особенно на такого, который привык к скромному образу жизни семьи со средним достатком.

Словно почувствовав тревогу Дайаны, он взял ее за руку.

– Мне наплевать, что он такой богатый, мама. Я не хочу жить с ним. Если хочешь, я сам скажу ему об этом.

Дайана улыбнулась. Она обрадовалась тому, что Зак прежде всего подумал о том, чтобы защитить ее. Это доказывало, что его сходство с отцом ограничивается только внешними чертами.

– Спасибо, дорогой. Я скажу, если мне потребуется твоя помощь. – Они повернули назад к стоянке, где оставили «чероки».

– А пока я хочу, чтобы ты ни о чем не беспокоился, договорились? Никто не отберет тебя у меня, даже на один день.

В тот же вечер, когда Зак сидел перед телевизором и смотрел очередную серию «Вечерних сумерек», Дайана ушла на кухню, чтобы позвонить Кэт.