Евгения Перова - Мужчины, которых мы выбираем

– Ой, Свет! Все-таки ты… Ладно, молчу. Прости, что опять Светкой назвала.

Придя в кафе, Юка во все глаза разглядывала Валентина и вздыхала про себя, считая, что подруга совершает страшную глупость. А Валентин разглядывал ее, Юка сразу это заметила. Причем разглядывал явно с неодобрением: они со Светланой оба такие элегантные, строгие, а Юка… Она невольно представила себя глазами Валентина: разноцветные волосы, татуировки, в каждой мочке уха по нескольку сережек, рваные на коленках джинсы, футболка с высунувшим язык Эйнштейном и надписью: «E=mc 2». А уж когда он увидел ее машину! Впрочем, при виде Юлиной машины – низкого обтекаемого «Опеля» с хищно вытянутым «носом» – в ступор впадали все. Фиолетовые двухместные родстеры со складываемой крышей попадались в Москве нечасто и вызывали любопытство. Юка лихо гоняла на своей крошечной машинке, а Иван старался не думать, что какому-нибудь «Лендкрузеру» раздавить такую автокозявку – раз плюнуть!

– Так что жених-то? – прервал Иван Юлины воспоминания. – Каков он?

– Да ну! Такой же невыносимо правильный, упорядоченный и практичный, как она. Два сапога пара.

– Все-таки твоя Лана странная. Красивая, приятная, но…

– Она просто другая. Не такая, как мы. Хотя иногда я тоже ее не понимаю! Они даже не влюблены. Зачем женятся? Правда, они так медленно движутся к алтарю – все что-то планируют, выясняют, контракты готовят. Чувствую, наши с тобой дети уже в школу пойдут, когда они, наконец, созреют.

– Наши с тобой дети? – дрогнувшим голосом спросил Иван и взял ее за руку.

– Гипотетические! – Юка страшно покраснела и вырвала у него свою руку с зажатой в ней вилкой. – Будешь хорошо себя вести, и у нас, вполне возможно, появятся дети. В настоящий момент я не беременна, если тебя это волнует.

Она сердито доедала котлету, а Иван смотрел на нее с нежностью.

– Я люблю тебя, – вдруг вырвалось у него, и Юка подозрительно шмыгнула носом.

– А морс ты будешь допивать? – поспешно спросил Иван.

– Допивай ты, я не хочу.

Их роман начался три года назад, и Юка прикладывала массу усилий, чтобы Иван не замечал, как сильно она его любит: все время подкалывала, задирала, дразнила. Не давала расслабиться. Может, перестаралась? И поэтому его потянуло на сторону? Словно услышав ее мысли, Иван заговорил – быстро и смущенно:

– Юль, понимаешь, это все как-то нечаянно вышло, честное слово! Мы дело закрыли, отметили с ребятами. Я напился, признаю. Плохо помню, как все происходило. По-моему, у нас с ней ничего и не было. Когда приехали ночью, оба пьяные были, а утром…

– Вань, остановись. Я не хочу больше это обсуждать. Ты же сам просил! И я вовсе не собиралась тебе всю жизнь припоминать, я просто так сказала.

– А ты меня, правда, простила? Я раскаялся!

– Да. Ты уже получил свое наказание, так что живи.

– Это верно. Врагу не пожелаю. Да еще мне Поляков врезал, когда узнал про блондинку.

– Сильно?

– Фингал был впечатляющий.

– Передай Полякову, что он – мой герой.

– Еще чего!

Кирилл Поляков обожал свою Катерину и троих мальчишек, симпатизировал Юле и потихоньку подталкивал друга к браку. После случившегося он тоже звонил, пытаясь как-то помирить Юку с Иваном. Но об этом она не стала рассказывать.

Увидев Ивана, кошки устроили целое представление: Клайд фыркнул и демонстративно удалился, всем своим видом выражая недовольство и презрение, а Бонни принялась ластиться, даже встала на задние лапки, умоляя взять ее на ручки. Иван размяк и подхватил кошечку под золотистый животик:

– Ты ж моя заинька! – заворковал он. Юка фыркнула не хуже Клайда и ушла на кухню – по дороге они еще заехали за продуктами, потому что все это время Юка питалась всякой ерундой, вроде йогуртов, а Ивана нужно было кормить как следует. Вдруг из спальни донесся крик Ивана:

– Обалдеть! Юка, где ты взяла этого монстра? И как сюда вперла?

Юка совсем забыла про новую кровать. Она поморщилась и отправилась к Ивану.

– А я как раз думал, как мы устроимся на ночь! Когда ж ты это чудо купила?

– Два месяца назад, – тихо сказала Юка. – Как раз перед командировкой. Хотела сюрприз тебе сделать.

Иван именно потому и не оставался у Юки на ночь, что не помещался на ее кровати. А теперь половину комнаты занимало роскошное лежбище с вычурной спинкой.

– Два месяца назад? – переспросил Иван упавшим голосом и обернулся к потупившейся Юке. – Юленька…

И тут Юленька, наконец, заплакала. Иван подхватил ее, прижал – он совершенно не мог выносить женских слез: