Вера Колочкова - Немного любви для бедной Лизы

Девчонки в школе больше так явно не нападали, но и тональность насмешливого отторжения никуда не делась. Да и бог с ней, с тональностью. Ничего, жить можно, если привыкнуть. Зато она училась хорошо, лучше своих обидчиц. И чувствовала в душе что-то вроде злорадства, когда одна из класса получала пятерку за контрольную работу. Правда, очередную пятерку ей не простили, напали в туалете стайкой, которую возглавляла все та же Светка Ильинская. Стояла в стороне, рассматривая модный маникюр, ухмылялась. Потом подняла на нее глаза, бросила со злым сарказмом:

– Я надеюсь, Новоселова, ты не вообразила себя самой умной в классе? Чего ты выступаешь, а? Твое дело – за печкой сидеть! Таким, как ты, нельзя высовываться, надо свое место в жизни правильно понимать.

Обидные слова, конечно. Но она тоже в долгу не осталась, бросилась к Светке через месиво рук, ухватилась за тонкую ткань модной блузки, рванула… Светка сначала замерла в ужасе, потом завопила:

– Ты что наделала, идиотка? Ты знаешь, сколько эта вещь стоит? Да твоей матери тремя зарплатами не рассчитаться!

Потом Ирина Сергеевна, их классный руководитель, вызвала маму в школу. А чего ее вызывать? Да хоть в рупор кричи, хоть по радио объявляй, все равно бесполезно. Лицом сморщится, пальцы к вискам прижмет, потом с раздражением отмахнется… Отстань от меня, мол…

Ирина Сергеевна не отступилась, пришла к Лизе домой, как та гора к Магомету. И сразу потребовала маму – поговорить. Проходя мимо приоткрытой двери маминой комнаты, Лиза слышала обрывки того разговора. Шла из своей комнаты на кухню, услышала одно:

– …Девочка очень замкнутая, ни с кем в классе не дружит… Мне бы хотелось понять причины такой асоциальности…

А когда шла из кухни обратно в комнату, услышала другое:

– Да, девочки в классе одеваются очень модно, у них это составляющая особенного соревнования, что ли… Такая сложилась парадигма школьных взаимоотношений, ее приказом не отменишь. Но ведь есть же выход… Есть, например, вполне демократичные магазины, где продается модная подростковая одежда. У меня у самой дочь, и я как-то выхожу из положения, хотя зарплатой тоже похвастаться не могу… А что делать прикажете? Такая нынче жизнь…

Потом, когда Ирина Сергеевна ушла, мама заглянула к Лизе в комнату, встала в дверях, плотно сомкнув руки под грудью:

– Что это такое, Лиза, а? Почему я должна все это безобразие выслушивать? Мне и без того плохо, ты еще тут!..

И ушла, изо всех сил саданув дверью. Лиза вздрогнула от неожиданности и с трудом смогла сдержать слезы. Но она не заплакала. Нет, слезы она наружу не пустила – еще чего. Слава богу, научилась этому нехитрому упражнению. Да и лекарство успокоительное всегда под рукой – книжка. Уткнулась в нее и забылась…

А чего не уткнуться, если там намного интереснее, чем в жизни? В того же Макса Фрая… Она так полюбила книги Макса Фрая! Даже собаку хотела Фраем назвать… Но не решилась – нехорошо как-то. Явное неуважение к писателю. Это уж потом, позже выяснилось, что нет никакого загадочного Макса Фрая, что это писательская придумка такая! Причем женская и очень талантливая! Но все равно – жаль… Жаль было Макса, ей-богу…

Бездомный пес привязался к Лизе на улице. Сидел на краю тротуара, увидел и пошел следом. Не ныл, не скулил, мордой в ладони не тыкался, даже в глаза не смотрел. Просто сидел и ждал, когда она из школы выйдет, провожал до подъезда. А утром провожал в школу… Ну сколько можно было вот так гулять? Все равно рано или поздно пришлось бы знакомиться… Кстати, он с виду не такой уж и бездомный был, с хорошим ошейником. И не дворняга какая-нибудь, а породистая овчарка. Однажды Лиза догадалась ошейник снять, а там записка – мятый бумажный шарик, прилепленный жвачкой. Развернула… Едва разобрала детские каракули печатными буквами – «кто найдет сабаку возмите сибе пажалуста мы с мамой поехали в другой город к другому папе он добрый…» Вот и пойми, про кого автор писал, что «он добрый»? Про собаку или про другого папу? Лучше бы имя пса написал…

Да, Фраем она постеснялась его назвать. Пришлось Фрамом. Тоже ничего… И не в имени, конечно, состояла основная проблема. Проблема была в том, как Фрама в дом протащить… Маме, конечно, все равно, а что скажет Наташка?

Но тут им с Фрамом несказанно повезло! Ой, как повезло, больше, чем известной собаке Шарикову! Потому что у Наташки в этот период происходила счастливая перемена в судьбе, способствующая временному улучшению настроения и даже некоторому Наташкиному благодушию – к ней Толик аккурат посватался. И стали Наташка с мамой что-то вроде свадьбы собирать. Гости, застолье, цветы, то да се… И Фраму удалось проникнуть в дом на волне суеты, то есть затаиться до поры до времени в Лизиной комнате. Потом Наташка опомнилась, конечно, да поздно было! Фрам успел свой коврик обжить, новое место обнюхать и мало-мальски за себя постоять. То есть нарычал на Наташку тихо, но с предупреждением. Она, хоть и тоже рычала, но отступила. Не зря ведь поговорка есть, что пакостливые все трусливые!