Стелла Вайнштейн - Недостаточно хороша

Женя приготовил эфиопскую лепешку, которую предполагалось есть руками, обмакивая в ярко-желтый соус. Мы уселись прямо на пол у низкого столика, каждый оторвал себе кусочек серой, покрытой пупырышками инджеры. Она пахла дрожжами и липла к рукам. На вкус – кислая и мягкая, ни на что не похожая.

Есть руками, выхватывая друг у друга лучшие кусочки, было весело. Женя называл нас консерваторами, я кривилась, Данила смеялся, а Аня под шумок умяла весь желтый соус, сделанный из чечевицы с чесноком и маслом.

В конце трапезы Женя признался, что инджера у него не получилась, так как делать ее следует три дня, но, видимо, в Краснодаре неподходящий климат и она недостаточно скисла. Аня показала нам ведро, в котором пузырилась жидкая серая масса. Данила очень заинтересовался и попросил, чтобы Женя показал, как из жидкости получается хлеб. Оказывается, нужно просто вылить на сковородку тонким слоем, и он сам поднимется. Только сковородка особенная – электрическая, с плотной крышкой, вместо традиционной жестянки на костре.

Мы болтали и смеялись, Данила казался частью компании. Он просил Женю рассказывать еще и еще об Эфиопии и в конце вечера взял с меня обещание, что мы обязательно поедем туда в отпуск когда-нибудь. И это Данилино обещание отозвалось во мне вспышкой радости, ведь это хороший знак, когда на третий день знакомства начинают строить планы на будущее.

Когда Аня и Женя провожали нас в одиннадцатом часу ночи, Данила открыл мне дверь и вышел в коридор, а я оглянулась прочитать выражение глаз подруги. Она со значением посмотрела на меня и с улыбкой кивнула, признавая Данилу. В карих глаза Жени, добрых и мудрых, сияющих нездешним огнем, читалось одобрение.

В прохладную ночь я вышла с горящим огоньком счастья в груди, еще долго целовала Данилу тайком под лестницей, всем телом прижимаясь к нему и спасаясь от холода.

– Они понравились тебе?

– Очень. Классные ребята. Женя вообще феномен, а с Аней не удалось пообщаться как следует, что ж, в следующий раз. А что они подумали про меня?

– Дань, как ты можешь не понравиться?

– Поверь, я многим не по зубам.

Так и покатилось. Мы старались как можно чаще встречаться, проводить вместе все свободное время. Его было не так много, так как три раза в неделю я работала по вечерам с пяти вечера до одиннадцати ночи. Данила забирал меня, очень уставшую, из душного офиса, по дороге реанимировал чашкой горячего чая с лимоном и сахаром в термокружке и провожал до дверей общежития.

Наш первый раз случился через три недели после знакомства. Все это время мы гуляли под руку, проводили вместе все вечера напролет до поздней ночи. Я не поехала домой на выходные, практически перебравшись к Даниле, и все равно до самого интимного не дошло.

Я просто-напросто опасалась за свое сердце. Данила был сильным, чудесным, магнитно-притягательным, он смотрел на меня с таким обожанием, что я просто боялась сгореть, если вдруг все провалится в тартарары. Я цеплялась за последний порог близости, тянула время, чтобы беда, если канет и выкинет меня за борт в яростный шторм, оставила мне хоть частичку нетронутой территории души.

И еще, если быть до конца честной с самой собой, ничего так явно не выявляет все отрицательное в мужчине, как вынужденное воздержание. Простор для хитрого манипулирования и грубого давления. Как я опасалась встретить признаки первого или второго в Даниле! Но он послушно останавливался, когда я этого просила, замерев и отвернувшись, в попытке восстановить дыхание, обрести власть над собой. Данила говорил, что я еще совсем девочка и он не собирается меня торопить. Он меня ждал годами и готов дать мне столько времени, сколько понадобится.

У нас было время узнать и привыкнуть друг к другу. У Данилы появилась новая привычка – постоянно подкалывать меня, спрашивая, когда я его познакомлю со своей семьей.

– Лучше никогда, – сказала я со смущенной улыбкой. – И не потому, что стесняюсь тебя, скорее наоборот. С моей семьи списали фильм «Моя большая греческая свадьба». Да-да, не смейся, у меня даже есть прабабушка, которая ходит по дому в черном платочке, всем недовольная и бубнит под нос ругательства на чужом языке.

– Не пытайся пугать меня странными родственниками. У моей бабушки Альцгеймер, она ходит с трусами на голове и подозревает меня в краже столовых ложек. Давай познакомимся с ней, чтобы сбить оскомину. Даже если ты ей не понравишься, ничего страшного – до следующего раза она тебя забудет.