Петра Иванкова - Формула желания

Сашка взял со стола лист бумаги и написал на нем одиннадцать цифр.

– Это мой телефон – Сказал Сашка. – Позвоните, независимо от решения. Пожалуйста. – и, по-военному, повернувшись на пятках, вышел из кабинета.

– Рад был видеть тебя… Саша… – глядя на закрытую дверь, пробормотал главред. Несколько минут он сидел молча, просто глядел на папку, словно ждал, что она вот-вот заговорит.

За открытым окном шумел город. Весна в этом году выдалась ранняя и очень теплая. Игорь Васильевич любил это время года. Вдруг захотелось взять пиджак и отправиться пешком по старинным улицам, полной грудью вдыхая ароматы цветущих садов, но… Но было в молодом человеке, который только что ушел, что-то такое, что главред сел за стол, за свой великолепный стол, нажал кнопку на селекторе:

– Зиночка! Приготовь мне чаю. Крепкого. Сладкого. Много.

– Сейчас всё сделаю, Игорь Васильевич! – прощебетала птичка-секретарша.

Главред ослабил узел галстука, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, придвинул к себе папку, открыл, взял первый лист и начал читать.

– Майка! Пошли скорее, уже начинается! Наш класс объявили! – девушка в длинном синем платье, с прической из салона и макияжем из глянцевых журналов заглянула в туалет для девочек.

– Бегу! Мчусь уже! – крикнула Майя и… Не двинулась с места. Она стояла неподвижно перед зеркалом и глядела на своё отражение. Оттуда на неё смотрела девушка в коротком, облегающем серебристо-черном платье. глухое – до подбородка – спереди и с глубоким вырезом – почти до попы – на спине.

«Очень откровенный наряд для выпускного» – так сказала классная. Но Майя только тряхнула непослушной копной рыжих волнистых волос:

– Карина Александровна, мне уже восемнадцать и школа, к счастью, закончилась.

– Уж не знаю, кто из нас двоих больше этому рад. – фыркнула классная.

И вот сейчас Майка смотрела на себя и думала, что, может и правда, стоило надеть что-нибудь более традиционное для выпускного. Платье обтягивало тело, словно вторая кожа – почти звенело на груди и попе и мягко обхватывало талию. Она выглядела, словно героиня мультфильмов хентай – маленького роста, но с большой грудью и задницей и очень тонкой талией.

Подмигнув своему отражению, девушка снова тряхнула копной волос и, громко звеня набойками высоченных шпилек по кафельному полу, побежала догонять класс.

– Ты где пропала? Я уже начал волноваться, что ты передумала и не придешь! – шепотом, но достаточно громко, сказал парень в темно-сером костюме.

– Сашка, не ругайся! Я приводила себя в порядок. Ну? Как я тебе? – Майка повернулась на каблуках

– Честно? Мысли сильно немецкие. И подозреваю, что не только у меня. – Сашка смеялся, но было понятно, что мысли у него, и правда, были под платьем у девушки. Легонько шлепнув девушку по попе, подтолкнул её к уходящему классу, а сам присоединился к группе родителей.

Класс уже двигался по красной дорожке через актовый зал. Вчерашние ученики одиннадцатого класса, казалось, повзрослели за одни прошедшие сутки. Прически, платья, украшения, костюмы и шлейф парфюма.

Вчерашние девчонки и мальчишки за одну ночь стали леди & джентльмены.

Далее всё шло по годами отработанному сценарию: дежурные речи представителей администрации; слезы учителей – учеников – родителей; вручение медалей, дипломов, грамот, подарков и слова – слова – слова…

Когда Майку вызвали на сцену для вручения медали и благодарственного письма от мэра города за достижения в области химии (Майка победила и заняла призовые места на всех городских и региональных олимпиадах), Александр вдруг почувствовал такой прилив гордости, словно был её старшим братом. А когда Майка поднималась на сцену, чувство гордости приобрело такие размеры, что уже не умещались в груди – Сашка видел восхищенные взгляды парней и даже пожилых мужчин, что ему хотелось закричать, чтобы все услышали: «Это моя девушка! Моя! Подберите слюни!»

А Майка наслаждалась вниманием толпы. Это был её личный триумф.

Сколько помнила себя – она стеснялась своего тела. Маленький рост; круглая, как баскетбольный мяч – попа; и рано сформировавшаяся грудь – ещё два довольно крупных мячика. Её так и дразнили всё детство – Мячик. Годам к двенадцати Майка поняла своё преимущество – ребята пытались лапать её за сиськи, в то время пока подружки ходили худые, плоские и одинаковые, что спереди, что сзади. Наверное, поэтому Майка носила постоянно какие-то невероятные балахоны – огромные свитера и кофты и широкие штаны, от чего её фигура казалась квадратной.