Тея Лав - Просто люби меня

***

Идя по школьному коридору, я пишу Хелен сообщение, что уже жду ее возле машины. Она пишет, что освободится через десять минут. На улице почти сразу же натыкаюсь на Уолта.

– Ты ждал меня? – спрашиваю я.

Сегодня у нас не было совместных уроков, и мы почти не виделись.

Уолт кивает, кутаясь в свой черный широкий шарф.

– Да. Давай выпьем какао на трибунах, и я отвезу тебя домой? – предлагает он.

За все это время, что мы тесно общаемся, у нас образовался некий ритуал.

Видя на моем лице сомнение, Уолт складывает руки в умоляющем жесте.

– Ну, пожалуйста, я не хочу домой.

– Ладно. – Я хватаю его под локоть одной рукой, а второй достаю телефон, чтобы написать Хелен, что доберусь без нее. – Но в этот раз какао покупаю я.

– Договорились.

Мы переходим дорогу, покупаем какао и возвращаемся на территорию школы. Я вытягиваю перед собой ноги, устроившись на холодном сидении, и делаю глоток какао. Уолт сидит, чуть насупившись. Его бумажный стакан стоит рядом на соседнем сидении.

– Что случилось? – спрашиваю я.

Уолт отвечает не сразу.

– Ничего. Просто… Эйв. – Он поворачивается полу-боком и смотрит на меня.

– Ты по поводу того, что было в кафетерии? – Я тоже ставлю какао на соседнее сидение и выпрямляюсь. – Что тебе не понравилось?

– Даже не знаю, – хмуро отвечает Уолт, глядя на пустой стадион. – Наверное, мой ответ покажется тебе глупым.

– Тем не менее, ты должен мне конкретно ответить. – Я смотрю на его профиль.

Уолт поворачивается ко мне.

– Мне не очень понравилось то, что ты к ним подсела.

Так, вот это уже интересно.

– Помнишь нашу ссору в прошлом году? – Вместо ответа напоминаю я.

Уолт сразу же догадывается, к чему я веду.

– Я не об этом.

– Тогда о чем? – повысив голос, спрашиваю я.

– Я всегда был тебе настоящим другом.

– Я и не спорю, но где связь?

Уолт поднимается с места и начинает ходить вдоль ряда.

– Разве ты не понимаешь? Именно эти «друзья» – он пальцами демонстрирует кавычки, – довели тебя до такого состояния.

У меня буквально перехватывает дыхание. Я во все глаза таращусь на него. Неужели он действительно так думает?

– Поверить не могу, – тихо говорю я.

На лице Уолта появляется сожаление. Он присаживается рядом со мной.

– Я не хочу снова с тобой ссориться.

– Но ты снова это делаешь.

Мы смотрим друг на друга несколько долгих секунд.

– Ты мой друг, Эйв и всегда им была. Я просто не хочу, чтобы ты из-за них снова страдала.

– Я страдала не из-за них! – резко отвечаю я, соскакивая с сиденья. Теперь я смотрю на него сверху вниз. – Ты говоришь, что всегда был моим другом? Тогда где ты был все шесть месяцев, когда мне было плохо? Где ты был, когда я одна сидела во время ланча или пряталась в библиотеке?

Уолт опускает глаза и ниже утыкается подбородком в шарф.

– Эйв…

– Я не твоя собственность, Уолт. И я способна сама выбирать, с кем мне дружить и есть в чертовом кафетерии. – Схватив свой рюкзак, я несусь к ступенькам, но затем резко останавливаюсь. – Ты всегда меня в чем-то обвинял.

На этот раз Уолт соскакивает и идет за мной. Мы вместе спускаемся по ступенькам вниз.

– Эйвери, послушай меня, – говорит Уолт. – Мы снова друг друга не поняли.

Может и так. Может, я резко реагирую. Но, боже мой, я так была счастлива сегодня. Сделать для меня этот шаг было очень трудно. Он ничего об этом не знает. Не понимает все мои чувства.

– Хорошо. – Я сбавляю шаг. – Пусть так, как ты сказал. Хорошо, – повторяю и медленно выдыхаю. Наверное, он действительно заботится обо мне. Мы же знаем друг друга много лет. – Не будем ссориться, ладно? Я просто не хочу, чтобы ты снова об этом говорил.

Уолт стискивает губы, затем произносит:

– Да, но я не могу.

– Что? – Я устало смотрю на него.

– Ты верно сказала, меня тоже не было рядом с тобой. Также, как и их. Даже твоего собственного брата не было.

На этом мое терпение просто лопается, как воздушный шар. Я очень долгое время ни на кого не злилась. Очень долгое время. И Уолт умудрился разозлить меня так, что я готова его прямо сейчас хорошенько встряхнуть.

Я в упор подхожу к нему и говорю, глядя ему прямо в глаза:

– Ты можешь думать и болтать все, что угодно. Ты можешь строить теории, прикрывая их дружеской заботой сколько угодно. Но не смей приписывать ко всему этому моего брата, слышишь? – (Уолт сглатывает и даже немного отступает от моего напора) – Ни единого слова. Ты ничего не знаешь.

Он не знает, какую боль я причинила брату. Никто из них не знает Ноэля по-настоящему. Они не знают, как он реагирует, и как постоянно волнуется и заботится обо мне. Они не видели его слез.