Нил Алмазов - Мы здесь вдвоём…

Спустя время она открыла глаза, сняла пальто и положила на свободное кресло. Светло-бежевая кофточка с высоким воротником ей очень к лицу. Маша в ней выглядела ещё приятнее и, если подойдёт это слово, добрее, ведь пока произвела впечатление холодной и недоступной, поэтому тревожить не стал.

Прошли не более десяти минут, как она начала засыпать: руки расслабились, неестественно обмякли ладонями вверх, а голова постепенно наклонилась в мою сторону и прислонилась к плечу. Засопела тихо, мирно. Так и хотелось сказать вслух: «Спи, моя девочка». Ведь эта картина в моих глазах предстала крайне умилительной. Всё это прекрасно, но девочка-то не моя, по крайней мере, на данном этапе.

От мыслей отвлекли руки Маши, когда она сквозь сон потянулась правой к запястью левой и почесала. Рукав чуть задрался, и я увидел татуировку в форме витиеватой буквы «Р», а рядом крошечный знак бесконечности, что вызвало неподдельный интерес. Мой взгляд долго не отрывался от рисунка.

– Извини, не выспалась, – она проснулась, сняла наушники, стянула рукав ниже – видимо, чтобы я не смотрел, и села как прежде.

– Ничего страшного. Если удобно, моё плечо всегда для тебя.

– Спасибо, но постараюсь продержаться. Всего-то часа два лететь.

– И всё же: не стесняйся, спи на плече, если хочешь. Есть только один вопрос. Можно поинтересоваться?

– Смотря о чём, – спешно перебила Маша.

– Я краем глаза увидел у тебя на запястье татуировку. Что она значит? Не подумай ничего, просто любопытство.

– Не могу сказать, – холодно отреагировала она. – Это личное.

– Насколько? Даже близкие люди не знают? Я просто подобных тату никогда не видел.

– И не увидишь. Это строго моё индивидуальное. Да, ты прав: не знает никто, кроме меня.

– Есть хоть маленький шанс когда-то узнать?

– Вряд ли, – равнодушно бросила Маша и покосилась на меня. – Пожалуйста, не спрашивай больше об этом. Хорошо?

– Хорошо, понял тебя. Не буду, – я замолчал, но тут же решил продолжить беседу. – Первый раз летишь в Абрау-Дюрсо?

– Да.

– В Домбае тоже не была?

– Не была. А почему тоже?

– Я как и ты первый раз по этим местам буду путешествовать.

– А, вот как. Я вообще первый раз на самолёте лечу. Вообще нигде не была в свои двадцать лет.

– Всё бывает в первый раз.

– Да. Без обид, но давай чуть позже поговорим? Я отдохну немного.

– Конечно-конечно, отдохни.

– Спасибо.

Она снова надела наушники и расположилась удобно в кресле. Немного поговорили – уже хорошо. Интересно, что Маша нигде не была, хотя вроде с Алиной дружит, а у неё с путешествиями проблем быть не должно в силу состоятельности отца. Хотя ей только завтра исполнится восемнадцать, о чём я совсем забыл, поэтому и свободно путешествовать никто бы не позволил. Подарок – вот, что действительно вылетело из головы! Нужно было ещё в Екатеринбурге позаботиться об этом. Придётся выкручивать по прилёту, но прежде поговорить с Дэмом, чтобы посоветовал, что лучше подарить его возлюбленной.

Загадка с татуировкой не позволила успокоиться и так просто забыть увиденное. Известно, что, как говорится, в девушке должна быть загадка, но всегда хочется рано или поздно разгадать. Если Маша сказала честно, что никто не знает, кроме неё, тогда это далеко не простое тату. Попытка поискать значение в интернете вряд ли что-то даст. Вдобавок в полёте это просто невозможно: режим «самолёта» отключать нежелательно. Поэтому я принялся рассуждать логически, что же означает «Р» и знак бесконечности. Со вторым понятно, и оно, скорее всего, напрямую связано с буквой. Жаль, что даже неизвестно, русская это «Р» или латинская. Может, это относится к знаку Зодиака? Например, Маша – Рак, поэтому и буква такая. Тогда к чему знак бесконечности? Нет, что-то не то. Тут явно другое значение. Стала бы она скрывать, если бы всё было так, как я предположил? Маловероятно, потому и такой вариант не подходит.

Мои размышления прервались, когда голова Маши снова примостилась на плечо. Ситуация улыбнула: продержится она, конечно. Уснула опять через несколько минут, причём так крепко, что скоро сползла почти всем телом на мои колени. Пришлось придержать её и уложить аккуратно: реакции никакой. Оставалось только любоваться спящей красавицей и ждать, когда приземлимся, потому что вполне возможно, что Маша не проснётся, пока не разбудить. В голову снова полезли дурные мысли относительно того, почему она не выспалась…

За время полёта, как я и предсказывал, спящая красавица проснуться не соизволила: спала как убитая, еле слышно сопела и временами сонно постанывала. Она открыла глазки, когда самолёт шёл на посадку, и с растерянностью взглянула на меня.