Людмила Ясна - На пороге (То, чего не было, – не вернуть)

– Давайте я вас провожу!

Мы как рванули от него! Таня заскочила в свой двор, а мне пришлось бежать дальше. Я так неслась, что даже забыла о канаве возле нашего забора и упала в нее. Меня обуял ужас – вдруг Женька догонит! Хотя что он сделал бы мне?… Проявился, наверное, инстинкт самосохранения, с детства живущий в каждой женщине…

Учебный день в школе закончился, и домой я пошла с Оксаной Перун и Зоей Свитленко. Мы жили на одной улице. Девушки снова начали говорить о фильме. Но я не принимала участия в разговоре. Я иногда полностью отстраняюсь от людей, событий, от всех условностей. Меня часто волнует что-то мистическое, потустороннее, когда ты вроде бы здесь, и в то же время в другом месте, – и тогда нынешнее и реальное значительно уступают глубинам времени и пространства, будущему и прошлому. Мы – такие ничтожные песчинки на поверхности Земли, мчащейся куда-то в Космосе, и все вокруг суета сует…

Я нечасто делюсь своими мыслями с родными и друзьями, но еще реже нахожу понимание. Возможно, только Соне можно открыться, поскольку задушевные беседы с ней приносят удовольствие. Хотя иногда кажется, что она просто жонглирует словами, а на самом деле не очень-то и проникается тем, о чем говорит.

– Ты чего молчишь? – Оксана дернула меня за локоть. – Идешь, набундючилась.

Я посмотрела на нее. Она рассмеялась, запрокинув назад голову с шапкой густых черных волос, и меня опять как-то странно удивил ее рот с неровными, по-особому расположенными зубами. Передние верхние росли в ряд, а остальные – слева и справа за ними – словно прятались друг за дружкой, резко заворачивая в глубь рта, поэтому по его бокам темнели пустоты. Я всегда замирала, как зачарованная, когда Оксана широко открывала рот или смеялась. Вот она вполне справедливо могла бы сказать: «Чего ты смотришь?!» Но Оксана на такие вещи не обращала внимания. Энергичная, бедовая, обо всем она имела собственное неоспоримое мнение, хотя везде, где бы ни появлялась, ее становилось слишком много. Я тоже в больших количествах ее не выдерживала, поэтому была рада, что мы поравнялись с моим двором.

– Я уже дома. Пока! – и поскорее к калитке.

– Пока… – Зоин тоненький голосок мне вслед.

– Будь здорова и не кашляй! – Перункин басок.

Утром проснулась радостной. Выходной! Одна дома. Родители поехали к кумовьям в соседнее село, сестру Катю взяли с собой, а я не захотела. Готовлю обед и слушаю по радио «Хорошее настроение». Через несколько минут начнется «С добрым утром!»

Дом наш не очень большой. В нем две маленькие продолговатые спальни, в которых едва поместились узкие кровати; одну дополняет еще комод, другую – шкаф для одежды. В нашу с сестрой спальню можно попасть через кухню, а в родительскую через зал – самую большую комнату в доме. В зале – раскладной диван, посредине стол, вокруг него стулья, в углу радиола. Вот и вся мебель. Телевизора у нас нет. А очень хочется! Папа обещает купить, когда подсоберет денежек. Все оконные рамы и двери изнутри и снаружи покрыты голубой краской. Окна еще и украшены деревянными резными накладками, тоже голубыми, а сам дом побелен известью. Крыша, как и у всех в поселке, – из шифера.

За домом, с западной стороны, растет орех. Он, конечно, красивый, хорошо плодоносит, но расположен очень близко к дому, поэтому родители сожалеют, что когда-то его придется спилить, иначе корни поднимут фундамент. Когда я засыпаю, то смотрю сквозь его листья на звезды. Особенно меня привлекает одна звезда – самая большая. Она все время мерцает и как будто зовет.

Как так может быть, что Вселенная бесконечна? Сколько ни стараюсь, не могу себе это представить. Знаю, что за моим домом есть улица, за ней – другая, потом степь. За Землей – звезды, а что дальше? Стараюсь мысленно двигаться в эту бесконечность, даже мозги плавятся… Нет, это невозможно!..

Последний год в школе! Какую профессию выбрать? Журналистика – лучше всего! Изучаю стенографию. Хорошо бы еще научиться фотографировать. «Заметки будущей журналистки» – так можно назвать эти мои мысли на бумаге. Очень важно не ошибиться с выбором! Впрочем, опыта нет, и не с кем посоветоваться. Нет Учителя. Как повезло тем молодым, у кого есть старший друг – умный, образованный человек, не только дающий знания, но и развивающий душу! Многих ошибок тогда можно избежать.

Мои родители прививают мне основные нормы морали. Как живут они, так учусь жить и я. Тонкости высокой духовности, возможно, они и не до конца осмыслили, образования не имеют: поскольку три-четыре класса – не образование (правда, в армии папа еще окончил медицинские курсы). Сокровищницы литературы и искусства так и остались для них закрытыми, пусть и не семью замками, но в кладовую мировой культуры они заглядыват очень редко и случайно. Хотя мама очень талантливая рассказчица, а еще хорошо вышивает и главное – с вдохновением, творческим подходом. Вчера говорит: