Лана Муар - Компаньон для Люцифера

– Мои пусечки пушистые! Соскучились, мои красотульки. – я достаю из рюкзака пакетик с вкусняшками, которые любят эти две колляшки, и поднимаю ладонь. – Сидеть!

Валлея тут же опускается на задницу, а Глосси довольно тявкает – она думает, что победила в борьбе за почесушки.

– Глосси, сидеть! – повторяю строже, и рыжая садится чуть ближе ко мне.

Маленькая шпилька в сторону Валлеи. Как будто так ее будут любить больше. Я пристегиваю поводки и только потом даю обеим по маленькому кусочку.

– Алиса, может ты с ними погуляешь немного подольше? Хотя бы пару часиков, – Лиля выходит из комнаты и ставит небольшой чемодан к сумке, уже лежащей в коридоре. – Вообще ничего не успеваем.

– Конечно, – киваю я, – Мы тогда сходим в парк, а вы позвоните, когда будете готовы.

– Спасибо, – Лиля облегченно вздыхает и достает из кармана халата длиннющий список. – Марк, провожай и пойдем дальше.

– Гулять!

Если честно, то я безумно рада просьбе Лили. В плане оплаты, дополнительное время ничего не решит, но две колляшки – как заряд хорошего настроения и микроверсия кадров из фильма. Мы с ними идем в соседний парк, а меня понемногу начинает распирать от счастья. Две мордашки по очереди оборачиваются и проверяют, где я и не потерялась ли по пути. Пастушьи инстинкты для них – как охрана и защита у Града. Вроде бы ничего особенного и сверхъестественного, и описаны в книгах по собаководству миллион раз. Только мне кажется, что у мохнатиков свое мнение на этот счет. Они чувствуют, когда их любят, и просто отвечают тем же. Вообще, собаки лучше людей. Они честнее. Если они тебя не любят, то станут рычать, а не радостно вилять хвостом.

– Апорт! – я снова бросаю пуллер так далеко, как только могу.

И теперь за ним срывается Глосси – Валлея лишь немного дёргается за ней, но отбежав на метр, остаётся со мной. Колляшки как-то договорились между собой и играют по очереди – одна радостно летит за пуллером, а вторая сторожит овцу, то есть меня. Сравнение, конечно, то ещё, но мне смешно от того, как за мной постоянно следит внимательная пара глаз. И если я отойду чуть дальше положенного, Валлея тут же начнет нарезать круги, оттесняя меня обратно, а потом на ее недовольный лай прилетит Глосси. Овцу, решившую смыться из-под присмотра, всеми правдами и неправдами один фиг вернут на полянку. И если Валя-Валлея будет просто вставать у меня на пути, не давая сделать шаг, то Глашка-Глосси может и цапнуть. Сперва играючи, а потом уже вцепится в край одежды и будет тянуть обратно. Лиля говорила, что обе ее пастушки работают немного неправильно, и поэтому они с Марком взяли отпуск. Поедут на какой-то семинар-практику под Иваново к правильному дядьке. Там у него и поля есть, и овцы правильные. Не то что я.

– Апорт!

И Валлея, сдав пост наблюдателя, мчится стрелой за пуллером, А Глашка бессовестно тычет мордашкой в рюкзачок, вынюхивая куда я спрятала вкусняшки. Наглость – второе счастье.

– Фу!

Рыжая, застигнутая на месте преступления, тут же плюхается на задницу рядом с рюкзаком, а в глазах можно прочитать истинное удивление: «А я чего? Я вообще тут мимо проходила.» Только уши торчат локаторами и ресничками хлопает. Хитрюга.

– Я все вижу, – громко говорю я, немного повернувшись, чтобы взять кольцо пуллера у Валлеи. – Глосси, ко мне! Апорт!

И огненная стрела срывается с места. Вкусняшки вкусняшками, а поиграть все же интереснее.

Марк с Лилей сами приезжают к парку, чтобы сразу ехать и не терять время. Им нужно выезжать в ночь, а мне идти готовиться к зачету. Я еле сдерживаюсь, чтобы не разреветься, когда вижу припаркованный у входа автомобиль. И красотки идут медленнее, чем обычно, словно чувствуют, как внутри меня кошки точат когти о сердце.

– Алисочка, спасибо огромное! – Лиля тянет мне деньги и забирает поводки. – Валлея, Глосси, вперед.

Она подходит к машине, а колляшки упираются и оборачиваются. Поскуливают так жалобно, что у меня на глазах выступают слезы.

– Лиля, – Марк одними глазами показывает жене на меня и она оборачивается, наклоняется к собакам и отстегивает карабинчики.

Колляшки срываются обратно и тюкаются ко мне в коленки.

– Мои хорошие. Девочки мои любимые, – шепчу я, зарываясь в густую шерсть и целуя мордашки по очереди, – Я буду скучать по вам. А когда вы приедете, мы снова пойдем гулять. Хорошо? Все, бегите, мои лапочки.

Я размазываю слезы по щекам и иду с ними к машине, смотрю как они запрыгивают внутрь и закрываю дверь.