Яна Шталь - Кольцо для Афродиты. Часть 1. Пробуждение

До дому я доехала, слава Богу, без приключений, машину в гараж не стала ставить, еще придется сегодня поездить. На кухне офигительно вкусно пахло пирожками бабушки Помидоркиной и ванильной халвой бабушки Оганян.

Обе бабушки сидели на веранде, пили кофе и чай, заедали сладостями и сплетничали с подружками, приехавшими в гости. То и дело на веранде смеялись и даже хохотали. Я и забыла совсем, что сегодня у нас посиделки. К бабушкам приезжают подружки: и обе бабушки заранее пекут пироги и печенье, готовят разные сладости, достают чудесное варенье из вишни с мятой; а потом пьют чай и кофе, домашний лимонад или легкое вино, в зависимости от погоды и желания, и рассказывают друг другу свои семейные новости; сплетничают; веселятся; обсуждают кинофильмы, сериалы, спектакли, артистов, политиков и знакомых; а потом договариваются у кого встречаются в следующий раз, – и разъезжаются по домам.

Я налила себе большую чашку кофе со сливками, положила на тарелку парочку еще теплых пирожков и только потом заметила большой букет цветов на кухонном столе. Цветы у нас в доме не переводятся, и букеты стоят в каждой комнате. В нашем саду, с легкой руки бабушки Помидоркиной, все есть и все цветет; но этот букет отличался тем, что был из цветочного магазина, с огромным розовым бантом, и едва помещался в белое пластмассовое ведерко, которое обе бабушки использовали для разных хозяйственных нужд. Рядом лежал запечатанный конверт с надписью: «Афродите». В конверт была вложена красивая открытка, на которой было напечатано: «Афродита, извините меня, пожалуйста. Я просто растерялся и от растерянности нес чепуху. Я очень хочу извиниться лично, давайте встретимся вечером, я позвоню. Роман».

Ага, разбежался, нужны мне твои извинения, как же, обойдемся без встреч. Букет я принимаю, роскошный букетик… ни в одну вазу он не влезет, так что придется его разделить на части. Быстро он управился – я еще до деревни не доехала, а уже букет привезли. Это он по телефону заказал, раз текст на открытке напечатан, а цветочный магазин в нашей элитной деревне прямо у въезда и открыт допоздна. Там не только цветы продают, но еще и очень дорогие конфеты в роскошных коробках. Мама однажды ядовито заметила, что это очень удобно для мужей, возвращающихся поздно вечером домой от любовниц и врущих женам, что они были на объекте или совещании. Купил жене букетик и конфеты подороже и можешь спокойно вешать ей лапшу на уши. Папа только головой покачал и тяжело вздохнул под маминым соколиным взором.

Смешно, но это первый букет, полученный мной от совершенно постороннего человека. Жаль только, что этого человека я терпеть не могу. Букеты мне обычно дарят родные и друзья на день рождения и 8 Марта, а тут вдруг не букет, а букетище, и в обычный день. Вообще-то, если бы Роман не вел себя со мной как жеребчик, он бы, вроде бы, и ничего был бы, я ведь в основном на Муромца разозлилась, а на Ромку из-за «кукленочка» этого. Противное слово такое: не кукла, не куколка, а кукленочек – ужас просто!

Пирожки я съела, кофе выпила, с букетом разобралась, успокоилась и собралась уже Муромцу звонить; но тут позвонил дедушка Оганян и попросил приехать в его магазин на площади: надо разобрать новый товар, который только что доставили, и сделать предварительную опись. Работать у дедушки я очень люблю, точнее – работать с дедушкой. Дедушка – археолог по профессии, доктор наук, профессор и т. д. и т. п, еще в детстве заразил меня своей любовью к искусству древнего мира. Много лет назад в экспедиции он провалился в карстовую пещеру и чуть ни погиб. Его спасли, но он навсегда остался инвалидом и на раскопки больше никогда не ездил. Когда он вышел на пенсию, то открыл свой первый антикварный магазин, и дело у него пошло сразу же. Связей и знакомых в этой сфере у него было море. Он мог определить с первого взгляда, подлинный ли предмет или новодел, или старая копия, и у него появился обширный круг постоянных покупателей, которые абсолютно доверяли его знаниям и мнению. Со временем у деда появилась небольшая сеть таких магазинов с отличной репутацией, и дед надеялся передать свой бизнес в мои руки, когда я стану взрослой и самостоятельной. Стану ли? – вот в чем вопрос.

Быть единственной дочкой и единственной внучкой – это вам не щи ложкой хлебать, как говорит дедушка Помидоркин. Мои попытки быть самостоятельной немедленно пресекаются, а то, что я уже давно взрослая, игнорируется полностью. Вот только когда работаю с дедом Оганяном, я чувствую себя взрослым человеком. Мы работаем почти на равных, и мне это очень приятно. Дед сказал однажды, что у меня есть натуральное чутье и его обязательно надо развивать, – чутье для антиквара очень важно; но как тут его развивать, если дома тебя считают беспомощной малышкой, а в большом мире ты «кукленочек», которого надо срочно выдавать замуж. Ладно, переживем.