Ирина Островецкая - Когда падали звезды

– Я больше не буду ругаться, если, конечно, не заслужишь, – примирительно прошептал Алик, с вожделением наблюдая за действиями дочки, и с чувством поцеловал Даринку в пухленькую щёчку.

– Папа, ему уже поесть надо. Иди, готовь питание, а я его в чистые пелёнки замотаю, – строго сказала дочь, не оборачиваясь к отцу.

– Что же мы с тобой будем делать в понедельник? – Вздохнул Алик, не решаясь отойти от стола.

– Я с ним останусь, – с готовностью и вызовом сказала Даринка, даже не подумав, что в понедельник ей самой придётся начинать новую учебную неделю.

– Ты должна пойти в школу, – напомнил дочери Алик.

– Папа, ты же на работу пойдёшь, ведь это же важнее же! – Возмущённо воскликнула Даринка.

– Надо где-то срочно няню искать… – Задумался Алик.

– Папа, я знаю, кто сможет нам помочь! – Рассмеялась вдруг Даринка, перевязывая голубой ленточкой ножки братика, чтобы не размоталась пелёнка.

– Кто? – Удивлённо воскликнул отец.

– Ленкина мама, тётя Лариса. Она же дома работает, и на работу идти не собирается.

– Откуда ты знаешь такие подробности? – Удивился Алик.

– Так я же у неё спросила! Она сама вызвалась помочь, и денег не просила… – Смущённо ответила Даринка.

– Хорошо, я подумаю, – сказал Алик и отправился в кухню готовить еду для малыша, предварительно убедившись в том, что Даринка аккуратно положила замолчавшего ребёнка в кроватку.

В воскресенье Алик сумел выкроить время, чтобы проведать жену, но из его затеи ничего хорошего не получилось. К Ане его не пропустили, даже передачу отказались принять. Сказали, что больная не в том состоянии, чтобы принимать посетителей, и еда ей сейчас не требуется. С доктором, который принял на себя лечение жены, поговорить, тоже, не удалось. В воскресенье в отделении дежурил другой доктор, он не мог дать ответ на изводившие Алика вопросы.

Ни с чем, измученный горем, мужчина вернулся домой. А дома его ждали новости, позволившие в дальнейшем наладить быт и успокоить нервы. У колыбельки малыша хлопотала соседка Лариса. Даринка ей во всём помогала.

– Что это такое? – Удивлённо, с некоторым оттенком раздражения, воскликнул Алик, из прихожей указывая на знакомо-незнакомый силуэт, нарисовавшийся у колыбельки сына, когда дочь радостно выбежала ему навстречу.

– Папа, я же тебе говорила, что смогу устроить наши дела, пока мамочка в больнице! – Возмущённо прошептала Даринка. – Я тётю Ларису позвала.

– Час от часу не легче, – недовольно пробурчал Алик, надевая домашние шлёпанцы.

– Пап, ты бы спасибо сказал! Тётя Лариса мне так помогла, сама бы я ни за что не справилась. Она маленькому пуп чем-то помазала, и он замолчал, слышишь?! Он сейчас заснул! – Укоризненно покачала головой дочь.

– Я не просил тебя впутывать посторонних людей в наши семейные дела! – Не на шутку рассердился отец.

– Она – не посторонняя, она – соседка! Ты бы посмотрел, какие мы молодцы, тогда бы не сердился… Мы даже обед приготовить успели, пока ты был в больнице! – Справедливо возмущённо воскликнула Даринка и обиженно отвернулась.

У Алика не было сил спорить с дочерью. Опустошённый, раздражённый и злой, он, молча, отправился в ванную. Долго и тщательно мыл руки под холодной водой, не желая разбавлять поток тёплыми струями. Потом, так же долго и тупо, смотрел на хрустальную струю, весело и звонко вытекавшую из крана. Вытирать руки полотенцем не было ни сил, ни желания. Так и сидел, подставив мокрые руки под струю холодной воды, не ощущая холода… Раздражение и злость постепенно утихали. Холодная вода успокаивала натянутые до предела нервы. Он огляделся по сторонам. Каждая мелочь здесь, в ванной, напоминала о присутствии заботливых рук хозяйки. Вот, её махровый халатик, небрежно брошенный на крючок в последней спешке. Она так больше и не сумела его надеть, а Алик не удосужился отнести его в больницу. Забыл. Анечка так любила после душа закутываться в этот тёплый, пушистый халатик… Вот её косметичка, оставленная незакрытой на полочке. Анечка спешила перед последним выходом за покупками, почему-то нервничала, и, наспех накрасившись, забыла закрыть косметичку. Вот её пушистая мочалка… Аня не признавала других, мыла тело только этой мочалкой. Зубная паста… А в квартире сейчас хозяйничает другая, чужая женщина! Будто, он похоронил свою Аню, а она, та, что сейчас в кухне, готовится накормить его, будто готова заменить безвременно ушедшую жену… Захотелось завыть, затопать ногами, застучать по стенам кулаком. Захотелось объяснить той, которая хозяйничала в его квартире, вместо Анечки, что жена обязательно поправится и вернётся. Не может такого быть, чтобы его дорогая Анечка не вернулась домой! Появилось огромное желание вытолкать, выставить эту чужую вон из квартиры. Не может она заменить хозяйку его дома… Никогда этому не бывать!