Владимир Митюк: Грубые будни. Роман из цикла «Пространство холода»

– Мы посмотрим, не беспокойтесь, – ну да, двести американских рублей были более чем весомым аргументом. А я положил себе заходить раз в две недели, но ни в коем случае не заглядывать туда, где Кира, иначе возможен эмоциональный срыв, а я не оставлял надежд на отмщение, по полной программе. Но за всё приходится платить – мой дар не проявлялся, а вызвать его невозможно.

Служитель распрощался, и пошёл по своим делам. Может, его следовало расспросить, он что-то мог знать, однако привлекать внимание к своей персоне было весьма неразумно. На привычном же месте я не должен вызвать никаких подозрений.

Вечернее кладбище было практически пустынным, разве что забредал кто-то из родственников недавно усопших, и никто не мог помешать мне практически незамеченным территорию. Что-то подсказало мне – где-то здесь, я огляделся – никого вокруг, и сделал несколько шагов с аллеи. Временный памятник уже стоял, сообщая биографические данные, стоял и я, бессильно сжимая кулаки. И ничем не мог помочь. Кроме одного. Это было дело принципа, но я ничего не смог узнать – мало-мальски подозрительные элементы исчезли как класс из поля зрения, мало того, я не ощущал их присутствия.

***

Итак, на сорок первый день я решился-таки подойти и посмотреть. Вроде бы недалеко – через дорожку и метров сто вправо, почти на берегу. Но место было занято – на новенькой скамейке сидела девушка. Марина? Скорее всего, да. Видимо, она тоже не хотела быть одной из соболезнующих, находиться среди родственников и, так сказать, знакомых. И мне не хотелось встречаться с кем-либо. Я не стал ждать, пока девушка уйдёт, и перенес визит на следующий день.

Вскоре после неожиданной встречи я приехал по адресу, куда отвозил Марину. Случайно запомнил номер квартиры, нажимал звонок и слышал его трель, но мне никто не открыл. Приезжал ещё несколько раз и уходил разочарованный.

Девушка мне не звонила, хотя у неё был номер моего мобильного телефона. И правильно – что нас могло связывать? Кроме давнего знакомства и закончившегося трагически эксцесса в Кирином магазине…. Буду надеяться, что у неё всё в порядке.

В течение года я несколько раз заходил на кладбище. Но лишь мельком заглядывал, не останавливаясь, чтобы не привлекать внимания, и наведывался только на свое место. Собаки меня помнили, прибегали, ложились рядом со скамейки, и скромно ждали угощения.

***

Расследование, если так можно назвать шастанье по городу и Интернету, ни к чему не привело. Два раза я встречался со следователем, после того как сдал анализы, и ещё раз, примерно через полгода. Но и он не мог сообщить ничего нового. Или не хотел или не имел права – тайна, понимаешь, следствия. Оказалось, что и муж Киры – они не успели развестись, или не хотели, не мог рассказать чего-либо существенного по делу, разве что ушёл в запой, и некоторое время был абсолютно невменяем. Может, не вмешайся я в жизнь Киры, всё пошло по-другому? Она бы смирилась с неверным ветреным мужем, и обстоятельства изменились. Вадим мог помочь, если бы захотел и не был связан с профессором. Но я не стал заниматься самоедством, а постарался заполнить время до отказа. А следователь сказал нечто важное – не то, чтобы проговорился, а так, между прочим. Ты знаешь, как произошло, и где? – Откуда? Ни одно СМИ не комментировало, расследование – разве что, на оживлённом перекрестке. Что, всё так засекречено? – Не всё. Но ведь никто не позвонил, а свидетели должны быть, вот в чем дело. – Может, не хотели связываться, да и побаиваются. – Да знаю, конечно, и посему мы очень часто не можем найти никаких следов…. – Всему своя причина, и всё же? Ты говорил, что на церемонии никого не было, почему? И какая диспозиция, когда? – Ты не считаешь, что излишне любопытен, – близкий возраст, относительная откровенность с моей стороны, способствовала переходу на «ты».

Играть убитого горем не приходилось, и поэтому я мог рассчитывать на получение определённой информации.

– Я – человек одинокий, бывшая жена устроилась нормально, дочка – тоже в другом городе, и я могу не бояться за родных. Вот только путей нет, понимаешь? Осень, мы встретились где-то в районе Суворовского, неожиданно тёплый вечер. Машина брошена неподалёку, две фляжке коньяка в портфеле, шоколадки. Из горла вместе с полковником можно пить где угодно. Но в меру, у них тоже не дремлет служба собственной безопасности. – Так слушай. Кто-то просчитал маршрут. Да что просчитывать, – мы хлебнули почти одновременно, – самое главное, почти под боком у нас. При въезде в элитный, мать его, квартал. Ну, не совсем. Там есть перекрёсток, – я кивнул, – знаю, мол, – и кто-то вклинился перед машиной. Район не очень населенный – Таврический сад, Смольный, простым людям делать нечего. Добыть таблетку или отсканировать код – не проблема для специалиста, и даже снять квартиру на нужном этаже. А Давыд Иванович, хоть и крупный бизнесмен, но не охраняемая государством персона. Так вот, впереди идущая машина – угнанная девятка, тормозит. И его машина тоже. Тут всё и происходит. Пуля, разрывная, кумулятивная, со второго этажа, место мы определили. – А не ошиблись? Ведь абсолютно всё учесть невозможно, я должен, просто обязан проверить сам – мысль мелькнула, но я продолжал слушать полковника, чтобы не упустить главное. – Такая пуля легко пробивает боковое стекло. Даже броня не могла бы спасти. И хоронили в закрытом гробу. Лучше не видеть. Наверное, предполагалось, что на пассажирском месте будет сам, так нет…. Случайность? Нет. Мы проверили, по дороге из аэропорта их никто не пас. Сам сел за руль, твоя девчонка – рядом, чтобы поговорить с папашей, а охрана и водитель – в её машину. То есть, с большой вероятностью, объектом покушения был хозяин. – Слишком просто, – я хлебнул ещё раз, – а вы не рассматривали версию, что это мог быть просто акт устрашения? Даже не в смысле, убрать конкурента, а для профилактики….