Эмилия Грин - Мажор

Последние слова смешались с потоками слёз. Обессилено опустившись на ближайший стул, я зарылась лицом в ладони. Сотни малюсеньких шагов вперед, и такое позорное падение на финише в игре под названием «Жизнь». Только тут до меня дошло, что парень, о котором вчера ночью с придыханием рассказывала Карина, сейчас стоит передо мной. Это с ним мне не посчастливилось столкнуться прошлым вечером. Вот так ирония.

– Вижу, ты осознала свою ошибку, и с этой минуты наше общение перейдет на абсолютно новый уровень… – Отлепила влажные ладони от щёк, потерянно заглядывая ему в лицо. – Не волнуйся, я успел удалить сообщение. Просто пожелал декану хорошего дня и извинился, что не смог посетить ознакомительную встречу студентов. – Душегуб вновь уничтожил расстояние, приближая к моему расстроенному лицу мобильный телефон. – Ну, убедилась?.. Я сдержал обещание, – прошептал он, расплываясь в жизнерадостной улыбке.

– Чего ты от меня хочешь? – спросила пустым бесцветным голосом человека, приговоренного к казни.

– Ничего сложного. Всего лишь пару вещей. Первое – ты будешь за меня учиться. Думаю, не составит особого труда помочь ближнему. Второе – изображать перед предками мою девушку. Продержишься до конца семестра, оставлю тебя в покое.

Я тяжело вздохнула. Если насчет первого варианта еще более-менее понятно, то второй вызвал в организме волну отторжения.

– Что значит «изображать твою девушку» ? – переспросила, со свистом выталкивая воздух из легких.

– Родители мечтают, чтобы я взялся за голову. Начал учиться, гулять с какой-нибудь правильной девчонкой… Устал объяснять, что всё это не для меня. Поэтому нужно прикрытие. Какая-нибудь обаятельная простушка, которая пару раз моргнет ресницами, и мать сразу растает.

Он улыбнулся. На этот раз вполне безобидно. Кажется, так поступает акула перед тем, как проглотить свою жертву.

– У меня есть парень. У нас всё очень серьезно. Извини, но я не смогу… – нервно вскинула подбородок, проведя тыльной стороной ладони по волосам.

На лице шантажиста вдруг появилась агрессия.

– Чем ты слушала? Я же сказал: интим по желанию. Ты симпатичная, но немного простовата для меня…

«Цыган» беспечно пожал плечами, в то время как по моему телу пронеслась волна негодования. Вскинула бровь, холодно возразив:

– Слава Богу. Потому что ты для меня туповат. И не немного…

Мучитель выдавил из себя улыбку, которой можно было пугать детей.

– Стало быть, ты согласна? – лукавый взгляд серо-гранитных глаз прошиб до озноба.

– А у меня есть выбор? – медленно поднялась со стула, бесстрашно делая шаг вперед, буквально упираясь грудью в раскаченный торс.

– Конечно же… нет. – Он ухмыльнулся, поедая взглядом мои губы. – Ну что ж, золотце… Поздравляю. До конца семестра мы с тобой как ниточка с иголочкой. Послушание и подчинение – вот два кита, на которых будут строиться наши отношения…

Глаза цвета первых осенних сумерек недобро вспыхнули, заставляя непроизвольно поёжиться.

В эту самую минуту я еще не предполагала, что заключила договор с самим дьяволом.

Несмотря на то, что Эд сдержал обещание и перевел на карту немного деньжат, решил пока приберечь их и потратил полтора часа, чтобы добраться до Барвихи на общественном транспорте. Без машины и денег чувствовал себя неполноценным. Сегодня вечером новая гонка. И, конечно же, тусовка ждёт моего триумфального возвращения. Вот только мне нечем их порадовать…

– Извините, ребята, но халявного бухла не будет, – язвительно хмыкнул, открывая тяжелую дверь.

К счастью, дома никого не было. Мать, с вероятностью девяносто девять процентов, инспектировала новые коллекции одежды в бутиках Столешникова переулка, сестра – в лицее, отец – у руля семейного бизнеса. Один я слонялся по дому без дела. И хоть семейный врач настоятельно рекомендовал постельный режим, еще один день в кровати мог быть чреват пролежнями. Наплевав на все запреты, решил немного размяться на велотренажере, а потом покидать мяч во дворе – спорт с детства был чем-то вроде болеутоляющего, я любил принимать его в лошадиных дозах.

Зашел в тренажерный зал и, стянув через голову футболку, задумчиво приложил ладонь к низу живота. Член налился кровью, в районе паха дымилось. Мое нынешнее состояние сравнимо с долгожданным финишем в конце трассы: пульс зашкаливал, а грудная клетка сотрясалась от безудержного поверхностного дыхания. Уже прошло два часа, как я зажал Злату в аудитории, но до сих пор перед глазами стояло видение скромной студентки без трусов на преподавательском столе, смыкавшей пятки на моих обнаженных ягодицах. В ушах застряли её всхлипы и робкие мольбы. Вот черт!