Тея Лав: Вельвет

– Мы немало времени провели вместе, а так и не научились общаться друг с другом без Вив, – говорю я, глядя в темноту леса.

Кайден кивает, соглашаясь с моими словами.

– Ты права.

Борясь с желанием сказать, я опускаю биту на землю и начинаю вырисовывать на земле круг.

– Теперь, когда мы выяснили, что я не схожу по тебе с ума, мы можем нормально общаться.

– Да, мы можем, – едва заметно улыбнувшись, отвечает Кайден.

Все-таки я не могу справиться с тем, что рвется наружу. Я должна это сказать.

– Ты можешь со мной поговорить, если тебе нужно.

Судя по его реакции, когда я нарисовала улыбку на его лице, он может отреагировать, как угодно. Но я не хочу терять эту связь между нами, которая появилась этой ночью. Мы должны общаться. Мне искренне жаль видеть его таким.

Широкие плечи Кайдена напрягаются. Он поднимает голову вверх и всматривается в небо.

– Это не так просто, – тихо говорит он.

Вздохнув от облегчения, я указываю в сторону.

– Пошли.

Убедившись, что он идет за мной, я прохожу вдоль металлического забора и останавливаюсь рядом с едва заметной среди кустарников деревянной калитки. Задний двор почти ничем не освещен, но от слабой подсветки бассейна можно разглядеть тень моего летнего домика.

– Видишь этот домик?

Кайден ухватывается пальцами за деревянную калитку, всматриваясь в указанное мной место.

– Вижу.

– Я практически постоянно там. Если увидишь свет от свечи в окне, значит, я там.

– От свечи? – Кайден переводит на меня заинтересованный взгляд. – Надеюсь, ты там не духов вызываешь?

Услышав иронию в его вопросе, я выгибаю бровь и угрожающе приподнимаю биту.

– Не вызываю, а изгоняю. Я хочу сказать, что… – запнувшись на полуслове, я подбираю слова.

Мне бы не хотелось, чтобы он подумал лишнего. Что может подумать парень, когда девушка намекает ему на то, что часто остается в летнем домике одна?

Вивиан говорила мне, что Кайден едва ли не каждый вечер сбегает из пансиона. Где он бывает, он не говорит. Он проходит тяжелый этап, и если ему невыносимо быть там, я могу предложить быть здесь.

– Если захочешь поговорить, я здесь. – Я вновь указываю на свой домик. – Если тебе не хочется молчать в одиночестве, я тоже здесь. Даже если хочешь просто поспать, пожалуйста.

Долгие мучительные секунды Кайден молчит. О чем он думает, понятия не имею. Остается только надеяться, что он мыслит в правильном направлении, учитывая нашу недавнюю стычку.

Ему не нужно быть одному. Это все, что я пытаюсь до него донести.

– Спасибо, Трейси, – наконец говорит Кайден. Он сжимает мою руку и, сделав пару шагов вперед спиной, медленно поворачивается. – Приятных снов, несмотря на ужасы Хэллоуина.

Я улыбаюсь ему вслед.

– И тебе приятных снов, Кай, несмотря на ужас, через который проходишь ты.

Но он уже не слышит моих последних слов.

Кайден

16 апреля, год назад

Наверное, каждый хоть раз в своей жизни задавал себе вопрос: а хороший ли я человек?

И тут как пойдет. Начинается самокопание. В младшей школе украл у своего друга трансформера и, испугавшись собственных же действий, закопал игрушку на заднем дворе. Стыдно было отдавать обратно, и трусость брала вверх признания вины. В средней школе друзья взяли на слабо – разрисовать машину тренера Уорда за то, что заставил наворачивать круги по стадиону после тренировки.

В первом случае это был не я, а мой друг. Во втором – я. Делает ли это нас плохими людьми?

Черт, нет, конечно. Есть вещи похуже.

Именно сейчас я задаю себе этот вопрос, и мне даже не приходится задумываться над ответом. Определенно нет. Я не хороший человек.

На кухне слышится возня и тихие шаги, но я боюсь даже поднять голову. Она кажется свинцовой. Сидя на полу с опущенной между ног головой, я сильнее цепляюсь за свои волосы, чтобы увеличить физическую боль. Но даже если на меня свалится бетонная плита, это не сравнится с тупой болезненной пыткой, которую я ощущаю в груди.

Что я наделал?

– Поднимайся. Достаточно себя винить. – Тихий голос моего друга детства раздается совсем рядом, и от неожиданности я дергаюсь.

Взяв всю волю в кулак, я поднимаю голову. Голубые глаза Вивиан смотрят на меня с пониманием и сожалением. Она протягивает руку, но я не решаюсь ее взять.

– Кайден, прошу тебя, – снова просит она.

Только встав на ноги, я вдруг резко ощущаю ужасное похмелье. Отлично.

– Зачем ты мне позволила?

Почему я так спросил? Словно я считаю виноватой именно ее.