Валерия Елисеева - Сладкая

– А раньше чего не предупредил?

– К слову не пришлось.

Зараза.

– С чего ты вообще взяла, что ты мне за сегодня надоела?

Я не могла говорить на серьёзные темы, находясь в… его объятиях? Или как это назвать? Хотя, он и не обнимал меня особо. Но как от него пахло, боже. Туалетная вода вперемешку с потом. Это же невероятно. Поистине мужской запах.

Всё же нашла в себе силы и приподняла голову.

– Я поняла это, когда мы были у машины, – ответила я. Хорошо, что у меня ещё язык не заплетался. – Ты же со мной сегодня возился весь день, потому что сестра попросила, и мне дико неудобно, что я так свалилась на твою голову.

– Понятно, – насмешливо вздохнул Ковалёв. – Поняла она. Нихрена ты, Вероника, не поняла.

– Нет, поняла, просто ты мне правду не хочешь сказать, – обиженно проговорила я, снова вернув голову на мужское плечо. – И вообще, я спать хочу.

– Поехали домой, – предложил Женя.

Меня порадовало то, что на ногах я стояла вполне уверено. Меня не шатало, не качало, просто в голове был какой-то туман, а в теле – приятная расслабленность. Прощались с Гурамом Арменовичем мы долго и весело, и я, кажется, пообещала, что обязательно к ним ещё приеду, пока буду здесь.

Сев в машину, Евгений негромко включил какую-то приятную музыку, а я прикрыла глаза. Так хорошо мне было. Я дремала и несколько раз по дороге просыпалась. Ориентироваться в темноте было тяжело, но когда до дома оставалось не так далеко и дорога, наконец, перестала петлять, я выпрямилась на сидении, разглядывая освещённую жёлтым светом прожекторов трассу.

– Как ты, Вероник? – спросил у меня Женя, когда мы ехали уже по ровной дороге посёлка.

– Нормально, – ответила я. Туман в голове хоть и не до конца, но рассеялся, тело тоже пришло в относительную норму. – Спать всё равно хочу.

До дома я дошла тоже без проблем, хоть Ковалёв меня немного и придерживал за локоть. Не успели мы войти в коридор и включить свет, как перед нами нарисовалась Милана, одетая в лёгкую пижаму и злая, как сто чертей. Тут-то мне и вспомнилось, что я должна была ей написать.

– Вы где были? – выкрикнула она. – Я вам звонила раз двадцать. Обоим! Я уже была на грани того, чтобы начать обзванивать твоих друзей, Женечка, а потом больницы.

– Не ори, Мил, – поморщился её брат. Видимо, его ушам тоже стало не комфортно. – В Лазаревском нас сегодня днём перехватил Гурам Арменович. Я отказывался ехать, но он нашёл общий язык с Вероникой. Телефоны в машине оставили.

– Ну, всё понятно, – вздохнула Ковалёва, тут же успокоившись.

– Потрясающие люди, – поделилась я своим впечатлением, снимая с ног кеды.

Оказывается, если сказать вслух «Гурам Арменович», то можно без лишних неудобств объяснить своё длительное отсутствие дома, так, что даже взбешённая Милана тут же затихла.

– Евгений Юрьевич, – Миланка встала в позу буквы «ф», подозрительно меня перед этим оглядев, – ты вывел мою подругу из строя на завтрашний день. Она что, пила настойки дяди Гурама?

– Она пила вино, – сказал Женя. – И не так уж она себя плохо чувствует.

– Я вообще-то ещё здесь, – напомнила я о себе, справившись, наконец, с кедами и уверено направилась к лестнице, чтобы подняться в свою комнату.

– Ага, я вижу, – Милка рассмеялась. – Пошли, Вероник, провожу тебя до комнаты. А ты, – ткнула пальцем в своего брата, – я зла, короче, на тебя.

Зря Милана пошла меня провожать, на ногах я держалась уверено. Хотя, может мне так казалось? По крайней мере, соображала я точно нормально. Не особо понимала, что Милка мне говорила по дороге до комнаты, чётко в моей голове отразился только тот момент, когда моё тело, наконец, коснулось уютной постели.

Не успела я следующим утром открыть глаза, как ко мне в комнату ворвалась Милана и заявила, что сегодня мы будем заниматься моим восстановлением после агрессивных методов воздействия на меня напитков дяди Гурама. Восстановление заключалось в том, что первую половину дня мы с ней плавали в море, а вторую отдыхали дома, перед телевизором с ведром мороженого. Милке изначально удалось знатно меня отвлечь, и я даже сама не хотела вспоминать весь вчерашний день, но ближе к вечеру груз воспоминаний бренно пал на мои хрупкие плечи. Я помнила всё чётко, мне память не отшибло, и особенно ярко я помнила то, что было после того, как я перебрала с вином. Помнила и разговор и, особенно то, что я клала голову на плечо Жени, а он обхватывал при этом своей ладонью мою шею. Я помнила его запах, который до сих пор, как мне казалось, стоял у меня в носу. Помнила, как до этого он брал меня постоянно за руку, как переплетал свои пальцы с моими, когда хотел, чтобы я не уходила, считая себя лишней при его разговоре с Настей. Вспомнила, в конце концов, его долбанную руку, которую он клал на мой живот, когда мы ехали на квадроцикле. И его голый торс, когда мы переодевались после. И эти воспоминания, чёрт бы их побрал, плодили совершенно ненужные мысли о том, что у меня к этому человеку какая-то нездоровая тяга. Почему-то же я не запомнила в деталях голый торс Вараздата или Амира, не помню, кто именно из них был без футболки, а голое по пояс тело Евгения до сих пор маячило у меня перед глазами.