Дж. Хасс: Я вернусь за тобой

Сейчас раннее утро, солнце только-только восходит на востоке, иней, который собрался на низких терновых кустах, начинает таять, оставляя на моих ботинках разводы от воды, поскольку мне приходится тащиться, чтобы забрать девчонку.

Я не должен Мерку ничего. Я отдал ему свой долг еще месяц назад. Но я не могу отказать Мерку. Мне нужно разобраться с дерьмом, что творится с Харпер, а затем решить все с Адмиралом. Я нахожусь в тупиковой ситуации, потому что пришло время переступить черту, после чего возврата назад уже не будет, а так как все мои друзья по Организации мертвы, Мерк единственный, на чью помощь я могу рассчитывать.

Поэтому я иду по степи Колорадо, направляясь за маленьким дерьмом, которое думает, что может послать меня, показав средний палец. Моя злость разгорается с новой силой, когда я поднимаюсь на холм, на котором она сидела ранее.

Я смотрю на ее временный лагерь. Там больше никого нет, она покинула его.

Неподалеку на земле лежит темная кучка пепла и сгоревших веток, скорее всего, на том месте был костер; недалеко расположена самодельная подстилка из травы, которую она, возможно, использовала, как кровать. Но кроме этого больше ничего нет.

Пистолет в моей руке оказался еще задолго до того, как я перешел холм и начал осматривать окружающую местность. Она выбрала отличное место, я должен отдать ей должное. Этот покатый холм просто великолепное место для обзора; все, что необходимо сделать, так это лечь на землю и тебя не будет видно.

— Мерк послал меня, — кричу я. — Я должен тебя забрать.

Я отступаю немного назад и присаживаюсь к земле. Я не уверен, кто именно эта девочка, могу лишь гадать и предполагать...

Саша.

Она осиротела на прошлое Рождество и была отправлена к своим бабушке и дедушке, и находится под полной ответственностью Мерка, потому что он был именно тем, кто убил ее отца. До меня дошли новости, что прошлой весной ранчо ее бабушки и дедушки сгорело, и умерли все, кто находился на его территории. Возгорание произошло вследствие взрыва пропана. Но я был слишком занят дерьмом, которое творилось в моей жизни, чтобы думать о том, что одна из детей Организации умерла.

Но она определенно не умерла тогда.

— Саша! — кричу я. — Гребаный Мерк послал меня. А теперь подняла свою задницу и... — Стрела пролетает рядом с моей головой, и я мгновенно падаю на землю, как можно сильнее вжимаясь в нее. — Что за хер...

— Ты счастливчик! — кричит она откуда-то справа от меня. — Я не очень отличный стрелок. Но у меня еще есть пистолет, и тут я могу тебе обещать, что не промахнусь.

Матерь Божья. Младенец Иисус, а ведь сейчас бы я мог находиться в кровати с Харпер, трахая ее сладкую киску и прижимая ее податливое тело к себе, вместо того, чтобы ползать по степи за долбанутой девчонкой. Что вообще случилось с девочками? С какого времени они стали подражать убийцам?

— Саша, бл*дь, мать твою, успокойся. Я здесь, потому что меня послал Мерк! Чтобы я придержал тебя у себя на неко....

— Придержал меня у себя? — теперь ее голос раздается слева от меня, и в данный момент она придвинулась ближе. — Я не гребаная собственность.

Я переползаю через холм справа от меня, затем замечаю ее макушку с грязными волосами, потому что она начинает передвигаться назад в то место, где была до этого. Она неплохой преследователь. И она, несомненно, бесстрашна. Но если она думает, что я дам ей уйти только потому, что она ребенок, то очень заблуждается, скорее всего, она может погибнуть, если будет себя вести в том же духе. Джеймс хороший парень, но Тет не даст вам шанса.

— Я оставлю тебя, если тебе так хочется, маленькое сумасшедшее дерьмо, но вначале нам придется сделать телефонный звонок, чтобы я мог отклонить его просьбу, потому что я не просто так наматывал сюда тысячу километров.

Как только прекращаю говорить, я добираюсь до другого холма с левой стороны, поднимаю голову вверх и не вижу ничего, затем делаю один неистовый рывок, чтобы перебраться еще через один холм.

На этот раз я расплываюсь в улыбке, потому что она прямо передо мной.

— Я не хочу разговаривать с этим мудаком....

Я нападаю на нее сзади, перед тем как она успевает закончить предложение. Она издает стон, поскольку я прижимаю ее, оборачивая ногу вокруг ее талии, чтобы накрепко припечатать ее к земле, затем хватаю ее руку за бицепс и прижимаю его к локтю.

— Лежи спокойно, — рычу я ей на ухо. — Или я, нахрен, сломаю этот локоть.

Она борется в течение некоторого времени, но я увеличиваю силу захвата, и она издает болезненный плач.