Николай Бредихин - Багира. Любовный детектив

Скорочкин повертел в руках визитку. Не угадал: не учительница, не чиновница – типичная бизнес-леди. Топ-менеджер и даже действительно «лицо» какой-то фирмы по производству и установке пластиковых окон.

Раздражение продолжало бушевать в нём. «Была бы рада услышать звонок от вас». Ага! Держи карман шире! Нашла идиота! Знаем мы вас! Стоит только пойти на поводу у такой крокодилицы, и она вмиг сожрёт с потрохами не только его самого, но и с таким трудом выстроенное им счастье. «Нет, не дождёшься: с чем пришла, с тем и уберёшься из моей жизни». Чем-то эта «Ирина Алексеевна» напоминала Вадиму его бывшую жену. Такая же железная хватка и омерзительнейший эгоизм.

Он посмотрел на ксерокопию распечатки файла. «Информация к размышлению!» Если разорвать её сейчас и развеять клочки по ветру, уничтожит ли он проблему в зародыше или, наоборот, доведёт до того, что она разрастётся до немыслимых размеров и станет в какой-то определённый момент совершенно неуправляемой? Господи, до чего же он всё-таки слабохарактерный человек! И как она быстро раскусила его, эта змея-искусительница, ядовитейшая змея!

«Ладно, не будем принимать скоропалительных решений».

Сначала Вадим хотел засунуть файл с распечаткой в бардачок, затем, вспомнив предостережение Ирины, свернул его в трубочку и отправил во внутренний карман пиджака. В конце концов остановился на папке со служебными документами. Уж там-то точно на него никто не наткнётся.

Он долго бесцельно гонял по городу, попусту сжигая бензин, но… «Дом, милый дом»… куда от него было деться?

Его терпеливо ждали с ужином. Было уютно, размеренно – всё, как обычно.

– Ты извини, я немного задержался.

Короткий, но не формальный, а наполненный чувством поцелуй в губы. И плевать, есть ли кто-нибудь рядом или они наедине. Традиция.

– Да ничего, просто я уже опаздываю на работу. Сегодня надо быть пораньше. Не мешало бы кое-что дополнительно отшлифовать. Кстати, ты что, не поедешь со мной? Или может, ты забыл? Мы же столько времени этого ждали! У нас сегодня тракт – последний прогон.

Вадим смутился.

– Нет-нет, я помню, конечно. Наша мечта, давно жду, с нетерпением. Но потерплю до пятницы, до премьеры. Иначе будет не так интересно, да и всё может растянуться надолго, а мне, как ты знаешь, утром рано вставать. Если опоздаю, эта стерва Гордеева сразу меня продаст.

– Слушай, а чего она, собственно, к тебе прицепилась? Мымра из мымр. Может, неровно дышит?

– Ровно, неровно – мне от этого не легче.

В другое время этот бесхитростный разговор доставил бы Скорочкину истинное наслаждение: всё дело было как раз не в содержании, а в полутонах, но сейчас он никак не мог сконцентрироваться. Впервые он оказался перед необходимостью что-то скрывать от любимого, очень дорогого для него, человека, даже лгать. Ну что ж, Марина так Марина, главное – не молчать.

– Конечно, неровно. Причём, что интересно, эта дура до наших с тобой отношений на меня и внимания не обращала, наверное привыкла достаточно самокритично относиться к своей внешности, а тут как с цепи сорвалась. Видимо, по её мнению, с некоторых пор я тоже не бог весть какой товар, как раз её ценовой категории. Вот тут и началась вакханалия. Причём, не исключено, что она и в самом деле искренне влюблена в меня, желает добра. А на деле такой дурдом получается! Сама знаешь, я ведь и без того у нас в фирме на волоске вишу. Дружба дружбой, а ведь и Неволин в любой момент может презреть память о школьных годах, и тогда работе каюк.

Александра помолчала немного, нервно кусая губы, затем пробормотала со вздохом:

– Прости, Вадим, но тебе не кажется, что мы выбрали не самый подходящий момент, чтобы говорить о какой-то чепухе? Зачем мы делаем это? Опять пытаемся уйти от неожиданно возникшей между нами скользкой темы? Мы с тобой уже столько времени вместе, и впервые я вижу, что ты не веришь в… не мой, а именно наш успех. Может, ты вообще разуверился в моих способностях? Или тоже считаешь, как тут поговаривают некоторые, что мы «слишком высоко замахнулись»?

Ну вот, прорвался нарыв, а он совершенно не в форме, выбит из колеи. Вадим не знал, что ответить на неожиданный крик души любимого человека. Одно дело – любовь, и другое – мечта, на которую они всё, что у них было за душой, поставили. Нужные слова уже две недели как не находились – откуда им вдруг сейчас, в две минуты, прийти?

– Саша, ты, конечно, можешь сколько и как угодно оскорблять меня в столь ответственный для наших отношений момент – я всё равно не обижусь. Беда только в том, что ситуация от этого не изменится ни на грош. Разговор, на который ты так настойчиво пытаешься меня сейчас вызвать, явно не ко времени, а оттого совершенно бессмысленный. Тем более что твои упрёки абсолютно беспочвенны. Я ни в чём не разуверился: ни в тебе, ни в нашей мечте, ни уж тем более в нашем успехе. Вот только путь здесь не столь короток и прост, как тебе хотелось бы его видеть, и мы лишь в самом его начале. Мы уже говорили с тобой на эту тему: ты сейчас в ослеплении, но после премьеры сама всё поймёшь. Ладно, тебе действительно пора. И ждать я тебя сегодня не буду, хотя уверен, что после тракта появится много моментов, которые нам совсем не лишне было бы обсудить. Но ты ведь не станешь отрицать: когда ты вернёшься домой, я уже давно буду на работе?