Мила Сербинова - Паутина сердец

В своем дорогом сером кашемировом костюме, предательски облегающем широкие, как у мужчины плечи, впалую грудь и плоские узкие бедра, Мария и вправду была похожа на крысу. Хотя ей еще не было и сорока лет, но она смело выглядела на все пятьдесят. Казалось, Мария сейчас набросится на Симку и укусит ее своими большими желтоватыми зубами.

– Ах ты, маленькая мерзавка! Я все расскажу отцу! – пригрозила Мария. – С какими такими друзьями ты всю ночь тусовалась? С каких это пор у тебя появились друзья? Да посмотри на себя! У тебя все на лице написано, маленькая шлюшка! Ты хоть имя его спросила?

– Иди на хрен, – огрызнулась Симка, поленившись ответить Марии, как она того заслуживает.

Симка устала и хотела спать. Она ушла в свою комнату, звучно хлопнув дверью.

– Интересно, это я настолько невезучая или проницательная, что у меня нет ни одного настоящего друга? – подумала Симка, разозленная наглым вторжением сестры в свою личную жизнь.

Мария бесила Симку еще больше, чем тупая Анжелина. Она строила из себя тошнотворную праведницу, всех поучала, как нужно жить, а сама тихо выла по ночам от бессилия что-либо изменить в своей жизни. Ее муж, навязанный отцом, вызывал отвращение к самому слову любовь. Геннадий Викторович не замечал и демонстративно игнорировал свою жену, потому что ее отец шантажом за долги заставил его жениться на своей некрасивой и скучной старшей дочери.

Симка сидела в своей комнате перед выключенным телевизором, полностью погруженная в себя. На душе было мерзко. Ее не покидало тревожное чувство, какое-то странное ощущение, от которого противно ноет грудь в области солнечного сплетения и без причины хочется выть волком.

– Никто меня не любит! Никто! Ни мама, ни папа, а про этих двух куриц я вообще молчу, – думала Симка, расстроенная ссорой с Семеном. – Писхолог считает, что это я сама виновата и порчу со всеми отношения, а потом страдаю, но виню во всем окружающих.

Симка вздохнула. Отец настаивал, чтобы она посещала психолога, хотя Симка с трудом выносила общение с этим занудным стариком, Марком Моисеевичем. В шестнадцать лет Симка полгода промучилась от депрессии, после того, как залетела неизвестно от кого. Скандалы дома, аборт, травля в школе… Тогда ей и вправду, нужна была помощь, но сейчас то зачем ей все эти сеансы? Симка не любила вспоминать о том, что тогда произошло. Она почти ничего не помнила из этого отрезка своей жизни. Она лишь помнила, что поехала на вечеринку в загородный дом школьной подруги. От выпитого пива с непривычки у нее заболела голова. Подруга дала таблетку от головы. Сказала, что сама их постоянно принимает. Симка доверчиво взяла таблетку от «подруги». Что было дальше, она вообще не помнила. Не помнила, как танцевала стриптиз на столе. Не помнила и оргии в туалете. Очнувшись утром на полу под лестницей, Симка не чувствовала ничего, кроме бешеной головной боли и тяжести во всем теле.

В тот же день Симка стала «звездой» интернета. Скандальные фотки малолетки-оторвы и видео со стриптизом на какое-то время были очень популярной и обсуждаемой темой. Скандал разразился ужасный! Симка так «прославилась» в своей школе, что отцу пришлось перевести ее в другую. О том, что творилось дома, вообще лучше не вспоминать. Но, настоящий кошмар начался, когда Симка поняла, что беременна.

– Кто отец? – в исступлении кричал папа. – Я с этого мерзавца живьем шкуру сдеру и на ворота повешу!

Если бы Симка знала ответ на этот простой вопрос?! Хотя, что бы это изменило?

– Я не знаю! Честно, не знаю, папа, – сквозь слезы говорила она, но ей никто не верил. – Я совсем ничего не помню. Ничего, понимаешь?!

Обиднее всего была реакция остальных членов семьи.

– Шлюха! Вся в свою… – высокомерно поджав губы, сказала Валентина и больше не разговаривала с Симкой.

– Может, это от Святого Духа? – злорадствовала Мария. – Хотя, нет! К таким, как ты, Святой Дух не является. А, может, это был черт или демон? Ты вспомни хорошенько! Ну и сестрицу же мне Бог послал!

– Тебе что, двенадцать лет? В твоем возрасте можно было бы и не поднимать столько шума из-за такой ерунды, – ехидно заметила Анжелина

Уж она то в шестнадцать лет точно знала, что делать в таких случаях.

– Овечка моя заблудшая, – причитала Полина, заливаясь слезами. – Как же так?!

Все эти переживания остались в далеком прошлом. Теперь Симку интересовал только один вопрос:

– Семен.... Неужели он и правда любит меня? А если так, почему я не чувствую тех самых бабочек в животе? Что-то не так, но что именно, я не понимаю. Он такой скрытный и хитрый! Я его совсем не знаю… Говорит он сладко, а на сердце все равно холод. Как такое может быть?