Вера Колочкова: Провинциальная Мадонна

— Ага! Вот и молодец! Давай-ка тарелку, я тебе всего положу, ешь на здоровье! — продолжала буйно гостеприимствовать мама. — А то, знаешь, мужика у нас нет, даже и похвалить за вкусную еду некому! Ты пока налей всем вина, поухаживай за дамами…

— Да уж, без мужика в доме шибко плохо! — подхватила эстафетную палочку Полина Марковна. — Ни гвоздя вбить, ни крышу починить… Три бабы неприкаянные — чего они могут-то? Борщи варить да чистоту блюсти? Так этого не отнимешь, конечно… Всегда в доме обед есть…

— Ладно, Марковна, хватит! — оборвала ее причитания Татьяна Ивановна. — Давай лучше праздновать, Новый год на носу!

Разобрались наконец с бокалами, салатами, переглянулись неловко: кто первый тост скажет? И снова Полина Марковна оказалась на высоте, приосанилась, заговорила душевно:

— Ну, проводим по обычаю старый год, значит… С добром проводим, чтоб наступающего не испоганил. А в новом пусть всех здесь присутствующих по-своему счастье найдет… Чтоб дом — полная чаша, чтоб умели друг дружке дать то, чего у самого в избытке, а другому по жизненной неурядице не хватает… Эх, да что там…

Взмахнула полной ладонью, вытянула из бокала до донышка, зажмурилась сладко:

— Какое винцо-то у тебя знатное, Татьяна Ивановна, надо же! Крепенькое, сразу мозги сшибает!

— Это не вино, Полина Марковна, а рябина на коньяке! — весело поправила ее Наташка, едва пригубив из своего бокала. — Страшный дефицит, между прочим!

— Так кто ж спорит, что дефицит! Нынче что повкуснее — то и дефицит… — и, обернувшись к Сергею, спросила коварно: — Может, тебе водочки, а?

— Нет, спасибо, я водку не пью.

— Что, совсем?

— Совсем. Нельзя. Говорят, отец мой алкоголиком был. Потому даже пробовать не хочу, извините…

Сказал так просто, будто попросил солонку с другого конца стола передать. Надя видела, как напряглась мама, как нервно затеребила серьгу в ухе Наташка. Только Полина Марковна совсем не смутилась, продолжая свое простодушное дознание дальше:

— А мама кто была?

— Ее совсем не помню. Она меня двухлетнего у бабушки оставила, а потом сгинула где-то и больше не объявилась. Когда бабушка умерла, меня в детдом забрали…

— Марковна, чего к человеку пристала, уймись! Может, ему неприятно… — тихо проговорила мама, подкладывая гостю очередную порцию салата.

— Да ничего, Татьяна Ивановна, все нормально, — спокойно произнес Сергей, чуть улыбнувшись. — Мне скрывать нечего, я сам свою жизнь строю, что есть, то есть. Давайте лучше за ваш дом выпьем, хорошо у вас… За окном вьюга, холод, а тут тихо, тепло, чисто… Настоящий, семейный…

Надя вдруг увидела, как он нежно теребит пальцами крахмальную льняную салфетку, как незаметно проводит ладонью по вышитому синей гладью цветочку на скатерти. Проследила взглядом за сестрой — та тоже внимательно смотрела на его руки…

— Это скатерть старинная, Сереж, — чуть наклонившись, произнесла Наталья с долей интимной снисходительности в голосе. — Она от бабки маме в приданое досталась. Сейчас уже не модно, конечно… Но у нас все по-простому, мы за тенденциями не особенно следим…

— Да. Очень красиво, — доверчиво кивнул Сергей. — Ну, давайте же выпьем за ваш дом, пусть в нем всегда будет тепло и счастливо!

Выпили, снова принялись жевать. Наташка глянула на экран телевизора, подскочила, прибавила звук, и комната наполнилась тревожным голосом популярного певца, закружилась вихрем нежная мелодия «Меж нами памяти туман, /Ты как во сне, ты как во сне…».

— Ишь ты, безобразник, как портками ляжки-то обтянул! — нарушила своим комментарием возникшее очарование Полина Марковна. — И как только его, волосатого, в телевизор пустили!

Наталья с Сергеем переглянулись, усмехнулись в унисон. Парень — по-доброму, старшая сестра, пожав плечами, — сердито-снисходительно. Соседка, видимо учуяв свою оплошность, заговорила поспешно:

— Сереженька, ты ж холодца моего еще не пробовал! Я по всем правилам его снаряжала, с чесноком, с лаврушкой!

— Спасибо, Полина Марковна, очень, очень вкусно…

Надя вздохнула, отпила вишневого компота из бокала. Странное напряжение от происходящего за столом не отпускало ее, глаза вдруг сделались болезненно-зоркими, вбирающими все мелкие детали… Вот Наташка потянулась, вилкой тяпнула кусочек холодца с тарелки гостя, хихикнула игриво. Понимающе переглянулись мама с Полиной Марковной, сморщили губы в сдерживаемых довольных улыбках. А Сергей… Этого всего и не замечает, по-прежнему улыбается так искренне, так доверчиво! Вот и в ее сторону посмотрел, подмигнул дружески. И снова загорелись щеки. Девочка схватилась за бокал, глотнула противный теплый компот…