Аньес Ледиг - Уходи с ним

– Ты все принимаешь слишком близко к сердцу.

– Может быть. Но он так молод.

– И спортивен. Он прекрасно оправится. А наше дело – чтоб его рука не воспалилась и ее действительно не отрезали. Остальное приложится. На большую лестницу он не скоро полезет, это точно.

– Ты придумал особый рецепт? – спрашиваю я с набитым ртом, смакуя новый макарони.

– Чтобы рука не воспалилась? Дезинфицировать раны, мыть руки, избегать сквозняков и заставить всех носить маски.

– Я сейчас говорила о макарони.

В тумане я слышу разговор. Один голос мужской, другой женский. Искренний смех и слова, но я не понимаю, что они говорят. Они далеко.

Мне больно. Мне больно везде. Особенно болит рука. Недавно я чувствовал, что ее будто воздухом надули, а теперь такое ощущение, будто ее выворачивают во все стороны или что по ней гуляет цирковой слон. Внизу спины тоже болит, и ноги. Еще болит челюсть и голова. На самом деле слон просто на меня лег. А еще у меня такое впечатление, что я проглотил коку вместе с банкой, и она так и застряла у меня в пищеводе.

Я знаю, что нахожусь в больнице. Узнаю звуки аппаратов, манжет для измерения давления, который время от времени сжимается. Значит, меня интубировали.

Иногда я чувствую вокруг себя какое-то движение, меня осторожно перемещают, на кожу снова крепится провод. Все – боль, даже малейшее прикосновение. Даже провод.

И тогда я снова погружаюсь в темноту-убежище.

Шесть утра. Сменщики придут через полчаса. Мы съели все макарони. Пусть весы завтра покажут лишний килограмм, мне плевать, зато какое объеденье. Молодой пожарный ближе к утру много раз начинал задыхаться, заставляя нас менять содержание кислорода в дыхательном аппарате. Не так уж он стабилен. Девочкам из дневной смены тоже придется бдеть над молоком.

А еще над температурой, чтобы сыр несколькими метрами дальше не превратился в савойское фондю [7] Фондю – блюдо из расплавленного сыра. .

Я сижу около него. Гийом отправился в приемный покой за бумагами.

Он неподвижен. Грудь регулярно приподнимается – в ритме работы дыхательного аппарата. А потом я вижу движение указательного пальца. Он повторяет несколько раз один и тот же жест. Его палец дрожит, с трудом передвигаясь по простыне, но в конце концов я понимаю, что он рисует вопросительный знак. Ему необходимо знать, что происходит.

– Вы меня слышите? Если слышите, стукните два раза указательным пальцем по кровати.

Указательный палец шевельнулся дважды.

– Два раза означает «да», один раз означает «нет».

– …

– Меня зовут Джульетта Толедано. Я медсестра в реанимации. Вы можете открыть глаза?

(нет)

– Вам больно?

(да)

– Вы знаете, кто вы?

(да)

– Вы знаете, что случилось?

(нет)

– Хотите узнать?

(да)

– Хорошо. Вы упали с восьмого этажа. А остались живы только потому, что падение смягчили деревья, но их ветви здорово вас покалечили. Не буду вдаваться в детали, но некоторое время вам придется лечиться. Вы поняли?

(да)

– Надо кого-нибудь известить?

(да)

– Ваших родителей?

(нет)

– Жену?

(нет)

– Друга?

(нет)

– М-м… брата или сестру?

(да)

– Я этим займусь.

Дневная смена ждет меня для передачи дел. Я еще некоторое время подержала его руку, потом отпустила. Он слегка сжал мои пальцы.

Мне стало лучше.

Лучше стало нам обоим, я думаю.

Гийом прав, я все принимаю слишком близко к сердцу.

Возможно.

Точно.

Ну и что?

Уж никак не в свои тридцать пять лет я вдруг стану бесчувственной. Гийом начал описывать истории болезни. У нас всего два пациента на четырех койках. Дневные сестры уже знакомы со старичком и с его сыром. Я продолжаю, переходя к пожарному. Обстоятельства происшедшего, детали операции, указания хирурга, установление контакта, которое я только что осуществила. Делаю великодушное предложение: прежде чем отправиться домой, я сама найду человека, которого надо предупредить. Наконец добавляю, что макарони были супер, но их не осталось. Вся бригада бьется насмерть, чтобы попасть в ночную смену с нашим кондитером, а наутро счастливая избранница хвастается, с чем ей повезло на этот раз. Такая маленькая игра между своими.

Можно подумать, что нас только пирожные и занимают.

Я беру стикер, записываю телефон доверенного лица и удаляюсь в комнату персонала. Время у меня есть, Лоран давно ушел на работу.

– Капитан Клейн?