Натали Ричардс: Шесть месяцев спустя (ЛП)

Но он же в безопасности. Должен быть. Я не могу подойти так близко к раскрытию всего и проиграть.

Мэгги заходит в заднюю дверь, я наступаю ей на пятки. Здесь идеально тепло. Я вдыхаю и… Мэгги кричит.

Что-то двигается ко мне. Ударяет тяжело и быстро, и затем нет ничего, кроме темноты.

Глава 32

Я просыпаюсь от боли. На мгновенье думаю, что просто заснула. Или, может быть, приняла что-то в кабинете медсестры, потому что моя голова как будто разрывается изнутри, а живот крутит в плохом смысле.

Чувствую запах дрожжей и корицы, что говорит о том, что я не дома. Я в доме Мэгги. На полу, если быть точной.

Воспоминание о том, как кричала Мэгги, возвращается ко мне, и я пытаюсь вытянуться. Но моё тело не подчиняется. Стону и пытаюсь открыть глаза, но зрение суживается до размера маленьких щёлок. О Боже. Меня сейчас вырвет. Я уверена. Глубоко дышу, желая, чтобы тошнота улеглась. Вокруг меня мутный туман, я пытаюсь сфокусировать взгляд.

Вижу фрагменты. Ботинки Мэгги. Мои серые штаны. Адам, лежащий на диване.

Адам?

Я снова сажусь. Слишком быстро. Комната вращается, и я падаю обратно.

— О, думаю, вам нужно ещё немного полежать, мисс Спиннакер.

Этот голос вызывает во мне отвращение. Тело напрягается, я осторожно приподнимаюсь на локтях.

И то, что я вижу, заставляет меня желать снова оказаться в отключке. Мэгги с кляпом во рту, привязанная к кухонному стулу. Адам на диване, его глаза полузакрыты, руки раскинуты. Дэниел сидит между ними, вгоняя шприц в руку Адама. Ампула, прикрепленная к шприцу, пуста.

— Знаешь, за что я люблю эти наркотики? — спрашивает Дэниел, закрывая шприц и убирая его в кейс, который держит. — Я называю их «жидкое согласие». Немного этого наркотика, и ты будешь счастлива сделать или помнить то, что я скажу тебе.

— Как? Он никогда бы не позволил тебе. — Я прерываюсь, ошарашенная тем, что Адам просто сидит там, закатав рукава и позволяя Дэниелу вкачать изменяющий сознание яд в свои вены.

— Ну, я не спрашивал разрешения, когда в первый раз делал ему укол, — говорит он с самодовольной улыбкой. — Но твой маленький дружок взбрыкнул. Большая доза сыграет другую роль, не так ли?

Адам сонно моргает, он выглядит потерянно.

Я раскорячиваюсь на ногах, дергаясь, как марионетка. Дэниел смотрит на меня с дивана. Он знает, что справится со мной, если захочет. Пытаюсь продумать варианты, но он не маленький. Плюс его не ударяли по голове.

Сжимаю пальцы в кулаки и пытаюсь выглядеть выше, чем я есть.

— Что ты хочешь от нас?

— Я хочу, чтобы вы показали мне, куда спрятали наркотики.

— Ни за что.

Он вздыхает, как будто для него это неважно. Затем снова открывает кожаный кейс и вынимает новый шприц. Мои глаза приковываются к этому шприцу, к прозрачной жидкости внутри.

— Знаешь, этот наркотик может изменить мир. Представь себе искоренение убийств. Учеников с отличными отметками. Бесстрашных солдат. Знаешь, сколько заплатит правительство за нечто подобное?

— Так вот чем это является для тебя? — Я чувствую ужас, сковывающий лицо в отвратительную маску. — Вот почему ты убил доктора Киркпатрик? Из-за денег?

Дэниел смотрит на меня.

— Убил её? Кто поверит в то, что я убийца? Это преступление спишут на кое-кого с тёмными прошлым. Возможно, с судимостью. На кого-то вроде твоего парня.

— Ты лжешь, — говорю я, качая головой.

— Разве? Он же уже преступник, так? Преступник и лжец. Что ещё он скрывает? Кто знает, не сознается ли он в немыслимых преступлениях?

Его улыбка, предназначенная мне — это проявление самого абсолютного зла, которое я когда-либо видела.

— Ты был там, возле тела доктора Киркпатрик? — спрашивает Дэниел Адама.

— Да.

— Ты видел её на том столе, верно? Так много крови, Адам, — говорит Дэниел, качая головой. — Как ты мог?

— Я сделал ей больно? — спрашивает он, нахмурившись в замешательстве. — Я не…

— Ты не сделал никому больно, Адам, — говорю я. А потом сердито поворачиваюсь к Дэниелу. — Ты законченный ублюдок.

— А ты связана, — лицо Дэниела искажается, и он вскидывает руку, ударяя Мэгги по рту.

Я не уверена, кто кричит громче — я или она.

Адам делает слабые попытки подняться, но Дэниел толкает его обратно.

— Ты никуда не пойдешь. Ты будешь сидеть здесь и думать обо всех причинах, по которым с тобой что-то не так.

От его слов Адам оседает обратно, я пытаюсь броситься к нему и слышу, как шприцы ударяются друг о друга в кармане. Дэниел берёт руку Мэгги в свою и приставляет иголку к коже прежде, чем я успеваю сделать шаг.