Саша Керн - Фанатки тоже пьют кофе на завтрак

«Видимо, все-таки перегнула палку я с этой любовью».

Облизнув губы, я уже собиралась сказать, что ладно с ним с Джонатаном, пусть выбросят все из головы, когда Клер еще раз взглянула на Ричарда, вздохнула и протянула мне руку, вновь представляясь:

– Клер Коул.

– Стася Щербакова, – я смущенно пожала ей руку. – Подождите… Я что-то не поняла? Как вы сказали?.. Коул?

– Да. Я Клер Коул, а он, – она показала на мужчину рядом с собой, – Ричард Коул.

Мне в глаза бросилось фото, где эти Коулы обнимали за плечи симпатичного улыбающегося «принца» Коула! Моего «принца»! Все еще не веря себе и им, я вкрадчиво поинтересовалась:

– И вы?..

– И мы родители Джонатана, – как ни в чем не бывало продолжала леди.

«Ничего себе Вселенная, вот это пинок ты мне дала!»

– Шутите? – неуверенно спросила я. То-то мне их лица показались знакомыми. Но как было узнать того, кого мельком пару раз видел на мониторе и увидеть «живых» родителей Джонатана здесь.

– Нет. Не шучу, – заверила Клер.

– И вот это значит… – я обвела руками помещение.

– Дом, где мы живем, – продолжала она.

– И где бывает?..

– Да, Джонатан иногда бывает здесь, когда возвращается в Лондон.

– И я… И вы… И мы… и… – я, похоже, забыла английский, да что говорить и русский тоже.

Они смотрели на меня, как на полоумную, но, кажется, с пониманием. И это радовало.

– Ничего себе, – сказала я по-русски.

А дальше произошло именно то, чего я от себя не ожидала. С визгом и писком я набросилась на них, обнимая и крича:

– Вы мама и папа Джонатана! – это было еще по-русски. Потом я слегка отстранилась и, посмотрев то на одного, то на другого, проговорила на английском, уже более сдержанно:

– Простите, это во мне заговорила моя загадочная русская душа. Очень приятно познакомиться, мистер и миссис Коул.

Они понимающе похлопали меня по спине и сказали, что Рождество наступит только ночью. И чтобы я пока подождала с проявлениями своих чувств. Наверное, они могли выставить меня сразу за дверь, опасаясь моих расспросов и того, что я накинусь с объятиями на всех членов семьи, но не выставили. Мне не хотелось думать о причинах, по которым они оставили меня у себя, поэтому я просто потерялась в пересчете пунктов плана и решила, что стоит вести себя более сдержанно, чтобы не спугнуть Удачу. А ведь теперь я нуждалась в ней еще сильнее.

Новый год всегда приходит в полночь, но ему никто не устраивает сцен…

В. Сумбатов

Справившись со своими чувствами и с тем, что Клер стала немного прохладнее разговаривать, хоть все еще, кажется, и чувствовала вину передо мной, я согласилась подняться наверх и отдохнуть в одной из комнат, как предписал мне врач. Оставив верхнюю одежду в холле, мы стали подниматься на второй этаж. Я украдкой разглядывала фотографии семейства Коул, висящих вдоль всей лестницы. Вот Джонатан – маленький темноволосый мальчуган, играет со своими сестрами в детском городке, одна из них ловит его с горки. Вот он с сестрой – худощавый подросток с пристальным взглядом и нервной улыбкой. И, наконец, тот самый – красавец-актер с шикарными острыми скулами, взглядом усталого странника и кривоватой ухмылкой, сдергивающей трусики с девушек любого возраста.

Я поспешила за Клер, которая не заметила моего отставания и красных щек. Она показала комнату Виктории – старшей дочери, комнату Лиз – средней дочери и комнату Клаудии – младшей дочери, то есть младшего сына Джонатана, которая находилась на третьем этаже. Оказывается, она на самом деле думала, что у нее родится третья дочка, но на свет появился мальчик.

– Очень миленький мальчик, – заметила она, и мои щёки заполыхали сильнее.

«Кто бы сомневался…» – молча съехидничала я.

Она не открыла мне двери в его апартаменты и не предложила войти, просто предупредила:

– Он не любит посторонних на своей территории.

Но мне, на самом деле, доставляло удовольствие только то, что я просто случайным образом попала в эту семью, что могу проникнуться тем, как он жил, кто те люди, которые его все это время окружали, кто его семья. Сейчас мне было достаточно и этого.

Она улыбнулась мне. Я тоже улыбалась, как законченная идиотка, но именно так я себя сейчас и чувствовала. Моя чаша переполнилась счастьем до краев, и я боялась только одного, чтобы все это не выплеснулось наружу и не затопило остальных.

– Ты можешь отдохнуть в соседней комнате. Это гостевая и единственная комната, в которой почти никто никогда не жил, поэтому никто не будет против.