Ирина Басевич - Я буду рядом

Черный Renault Sandero летел по пустовавшей городской дороге, превышая установленную скорость.

Легкий июльский ветерок задувал в приоткрытое со стороны водителя окно, растрепывая во все стороны взъерошенные волосы мужчины, сидящего за рулем.

Галстук, завязанный поверх его серой рубашки, был ослаблен, а верхние пуговицы расстегнуты.

Видимо, невыносимо мучила летняя жара, державшаяся в пригороде Мистик Фоллс уже вторую подряд неделю.

Поочередно закатав рукава любимого пиджака, он на секунду затормозил взглядом на стрелке спидометра, а затем, будто не видя в этом ничего существенного, еще сильнее вдавил ногу в педаль газа.

– Джейсон, ты можешь хоть раз в жизни выслушать адекватно? И, пожалуйста, сбавь скорость, меня это пугает, – миловидная девушка лет двадцати шести – двадцати семи, сидящая на соседнем сиденье, с опаской прижалась к окну.

Обычно рядом с ним она ничего не боялась. Но сейчас, когда уровень его злости зашкаливал, все начинало меняться в прямо противоположную сторону.

Попасть в аварию не было пределом её желаний.

– Линда, хватит. Я уже устал твердить тебе изо дня в день: между нами ничего не получится. По-моему, то, что ты мой секретарь, для тебя и так самый лучший исход событий.

Голос Харриса был холоден как металл, а взгляд, направленный вперед, излучал нетерпение и некую толику раздраженности.

Возмущенная девушка всплеснула руками:

– То есть ты хочешь сказать, что сделал мне одолжение, приняв на работу?

Молчание лишь подтвердило возникшие ранее опасения.

Спустя минуту она не выдержала и потянула босса за плечо, желая, чтобы тот, все-таки, взглянул в её сторону. Но произошедшее далее спутало все карты.

Ребенок, неведомо как оказавшийся на дороге, крик испуганной Адамс, противный скрежет шин по асфальту.

Автомобиль остановился от малыша в считанных сантиметрах. Джейсон, успевший уже раз сто попрощаться с жизнью, громко выругался и выпрыгнул из салона. Еще немного и остаток своих дней он бы доживал с камнем на сердце.

Виновников происшествия стоял посреди улицы, сжимая в руках поскуливающего рыжего щенка. Казалось, он даже не успел испугаться, только удивленно хлопал своими большими голубыми глазами.

– Разве тебе не говорили, что играть на проезжей части запрещено? – опустившись на корточки, Харрис внимательно вгляделся в лицо мальчугана, с опозданием сообразив, что ему знакомы черты его лица.

Будто сам сошел с фотографий двадцатилетней давности.

Разрез глаз, растрепанные темные волосы, скулы – совпадало абсолютно все.

– Похоже, ты неплохо гульнул лет пять назад, – ошарашено констатировала Линда, возникнув где-то за спиной.

Блин, он не идиот: догадался об этом и без её помощи. Но была же вероятность и простого совпадения.

– Не подскажешь, как зовут твою маму?

Ребенок неуверенно пожал плечами:

– Эмили. Эмили Дэвис.

«Привет.

Я увидел твою анкету

в социальной сети и изумился, узнав, что до сих пор не знаком

со столь прекрасной леди.

Не прочь изменить эту оплошность и завести беседу со скромным,

но интеллигентным молодым человеком?

Буду ждать ответа.

Д.Р.

«Привет

Спасибо за комплимент))

Никогда не знакомилась по интернету, обычно

предпочитаю общение в живую, но Вы меня, однозначно,

заинтриговали.

Могу узнать, как зовут такого скромного парня?

К.Х.

Их переписка началась как одна из самых заурядных и поначалу могла потонуть в миллиардах таких же однотипных ей, в которых выражение эмоций сопровождается несметным количеством скобочек в конце предложения. Наверное, сидя за монитором в разных концах города, они вряд ли могли подумать о чем-то общем и глобальном. Отсутствие фотографий и любых опознавательных знаков личности их не волновало, а даже наоборот, делало беседу более пикантной.

Его смешило представление высокой, спортивной девушки с ногами от ушей, а она терялась в догадках по поводу цвета глаз настойчивого поклонника. Почему-то для неё было крайне важно знать какие они: холодные и серые или же теплые и карие. А, может, влюбчивые изумрудные.

Она начинала очередное сообщение с длинного потока слов о прошедшем учебном в университете дне. Первый курс не позволял расслабиться.

Он – терпеливо выслушивал и сочувствовал, намекая о собственном расписании лишь крайне двусмысленно.